— Сказал и вижу, что напрасно.— Вы солгали?— Это не было ложью в буквальном смысле.— Вы повторили это многим, причем с подробностями.— Позвольте мне объяснить…— Сперва ответьте на мой вопрос. Была ли у вас причина скрывать от Палестри, что его дочь ушла в среду вечером?— Нет.Никакой особой причины у него не было, но ведь все началось не с этого. Если бы ему дали рассказать все подробно, у него появилась бы надежда быть понятым.— Вы признаете, что Палестри знал о поведении дочери?— Пожалуй, да.— Анджела тоже. Он не делала из этого секрета.Он готов был заплакать от бессилия.— Вы настаиваете, что Джина стыдилась, тогда как она ничего не скрывала, совсем напротив.— А о каком?Иона так устал, что готов был отказаться от своих слов. Двое умных людей говорили друг с другом, но говорили на разных языках, да и мыслили по-разному.— Ей было все равно, что о ней говорили. Это…Он хотел объяснить, что ей было стыдно перед собой, но инспектор не дал ему раскрыть рот.— А вам тоже было все равно?— Конечно.Язык его оказался быстрее мысли. Иона сказал правду и ложь одновременно. Кроме того, он понял, что сказанное будет противоречить тому, что он еще только собрался объяснить.— Стало быть, у вас не было причин скрывать ее отъезд?— Я не скрывал.В горле у него пересохло, глаза пощипывало.— Тогда какая разница, — продолжал Баскен, не давая ему опомниться, — уехала она в среду вечером или в четверг утром?— Вот именно.— Что вот именно?— Разницы никакой. И это доказывает, что я, в общем-то, не лгал.— Не лгали, утверждая, что ваша жена уехала автобусом семь десять в Бурж навестить Лут? И повторив это как минимум шестерым, включая вашу тещу?— Послушайте, господин Баскен…— А я и хочу вас послушать.Все было верно. Инспектор пытался понять Милька, но что-то в поведении Ионы начало его раздражать.А тот, заметив это, растерялся. Как прежде у Ле Бука, между ним и его собеседником встала стена, и он опять начал спрашивать себя: неужели он не такой, как все?— Я надеялся, что Джина вернется в четверг утром.— Почему?— Потому что она, как правило, пропадала всего на одну ночь.Ему было трудно об этом говорить, но он вытерпел бы и горшие мучения, лишь бы его оставили в покое.— Увидев, что она не вернулась, я решил, что она придет в течение дня, и вел себя так, словно ничего не произошло.— Почему?— Потому что не стоило…Быть может, кто-то другой повел бы себя иначе? Нет, нужно пользоваться тем, что ему дали выговориться.— Около десяти я, как обычно, пошел к Ле Буку.— И сказали, что ваша жена уехала утренним автобусом к подруге в Бурж.— Нет! — выйдя из себя, яростно крикнул Иона.— Разве вы не сказали это в присутствии нескольких свидетелей?— Сказал, но не так. Это не одно и то же. Ле Бук, спросил, как поживает Джина, и я ответил, что хорошо.Ансель стоял рядом со мной и может подтвердить.А Фернан, по-моему, заметил, что не видел ее утром на рынке.— В чем же вы видите разницу?— Погодите! — взмолился Иона. — Вот тогда я и сказал, что она уехала в Бурж.— Почему?— Чтобы объяснить ее отсутствие и дать ей время вернуться, прежде чем пойдут сплетни.— Вы только что сказали, что ей это безразлично.Иона пожал плечами. Конечно, сказал.— И что вам тоже безразлично…— Допустим, меня застали врасплох. Я находился в баре, вокруг были знакомые, и меня спросили, где моя жена.— Вас спросили, где она?— Сказали, что не видели ее. А я ответил, что она в Бурже.— Почему в Бурже?— Потому что время от времени она ездила туда.— А зачем было говорить про автобус семь десять?— Потому что я вспомнил, что вечером автобуса в Бурж нету.— Вы подумали обо всем.— Об этом я подумал случайно.— А о Лут?— О ней, по-моему, даже не я первый заговорил. Если я не ошибаюсь, Ле Бук спросил: «Она поехала навестить Лут?» Всем известно, что Лут в Бурже и что она дружит с Джиной.— Любопытно! — тихо сказал Баскен, глядя на него внимательнее, чем раньше.— Все очень просто, — ответил Иона, пытаясь улыбнуться.— Возможно, не так уж и просто! — серьезным тоном и с раздосадованным видом промолвил инспектор. 6. Полицейский на велосипеде Быть может, Баскен надеялся, что Иона одумается и признается? Или просто хотел лишний раз подчеркнуть неофициальный характер визита? Во всяком случае, перед уходом он опять повел себя, как вначале, — принял вид случайного посетителя и, повернувшись спиной к букинисту, стал листать книги. Наконец посмотрел на часы, вздохнул и взял со стола шляпу.— Мне пора. У нас еще будет возможность поговорить.Баскен сказал это не с угрозой, а так, словно перед ним стояла еще не решенная задача. Иона проводил его до двери, которая оставалась открытой, и по привычке всякого торговца окинул взглядом улицу. Он был встревожен. Когда он повернулся направо, солнце ударило ему в лицо и он не смог различить лиц людей, стоявших вокруг Анджелы. В одном он был уверен: торговку овощами окружала группа людей, в основном женщин, смотревших в его сторону. Повернувшись налево, он увидел другую группу на пороге бара Ле Бука; в центре ее виднелся бело-голубой комбинезон и забрызганный кровью фартук Анселя. Выходит, они раньше него были в курсе событий и следили за визитом инспектора. Через распахнутую настежь дверь они могли слышать обрывки разговора, когда Иона повышал голос. А может, некоторые даже незаметно подошли поближе?Иона скорее был оскорблен, чем напуган. Они вели себя недостойно по отношению к нему, а он этого не заслуживал. Ему стало стыдно, что он так поспешно вернулся в лавку, словно убежал от них, но он не мог вот так, без подготовки, выдержать их враждебное любопытство. А в том, что их молчание враждебно, сомнений не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38