От пронизывающего холода у комиссара заложило нос. Но он не стал входить в замок, а остался во дворе вместе с врачом, который тем временем принялся набивать трубку.
— Кто такой этот самый господин Жан?
Вместо ответа Бушардон многозначительно ухмыльнулся и пожал плечами.
— Сами увидите.
— Да кто он такой, в конце концов?
— Юноша. Очаровательный юноша.
— Родственник графини?
— Если угодно. В некотором роде, да. Ладно, лучше сказать сразу, это любовник графини. Официально он служит у нее секретарем.
Мегрэ не сводил с врача глаз: он вспомнил, что когда-то они вместе учились в школе. Только вот никто его не узнавал. Ему было уже сорок два, и он изрядно раздобрел.
Что же до замка, то он знал его как никто другой.
Особенно службы. Дом управляющего, тот самый дом, где родился Мегрэ, находился всего в нескольких шагах.
Вполне вероятно, что комиссар был так взволнован из-за нахлынувших воспоминаний. Особенно тревожил его образ графини де Сен-Фиакр, запечатлевшийся в его памяти: когда-то она олицетворяла для юного Мегрэ женственность, грацию, изящество и благородство.
Теперь эта женщина была мертва. Ее затолкали в машину как вещь — даже ноги пришлось подогнуть.
Никто не позаботился застегнуть на груди ее черное, траурное платье, и теперь из выреза торчала белоснежная сорочка.
«…будет совершено преступление…»
Да, но врач заверил, что она умерла от эмболии. Какой демиург мог предвидеть такое? И зачем ему понадобилось обращаться в полицию?
В замке поднялась беготня. Захлопали двери. В дверях парадного подъезда показался полуодетый дворецкий и застыл, словно не зная, что теперь делать. Позади него вырос всклокоченный мужчина в пижаме. Глаза у него были красные, усталые.
— Что случилось? — воскликнул он.
— Это и есть старухин котяра, — с нескрываемым цинизмом процедил Бушардон на ухо комиссару.
Кухарка молча приникла к низенькому окошку: как видно, ей уже сообщили о несчастье. Одно за другим распахивались расположенные под самой крышей окна — там жила прислуга.
— В чем дело? Чего вы дожидаетесь? Несите ее в спальню! — возмущенно загремел Мегрэ.
Вся эта бестолковая возня казалась ему кощунственной, более того — постыдной: как-никак он помнил, какой порядок царил здесь во времена его детства.
«…будет совершено преступление…»
Колокол вновь зазвонил к мессе. Наверное, прихожане спешили к церкви. Многие фермеры из тех, кто жил далеко, приезжали на двуколках, прихватив с собой цветы, чтобы украсить могилы близких.
Жан не решался подойти к машине. А дворецкий, распахнув дверцу машины, так и застыл, растерянный, потрясенный, не в силах стронуться с места.
— Госпожа графиня, госпожа графи… — лепетал он.
— Ну что, вы так и оставите ее здесь лежать?
Почему врач вдруг ухмыльнулся?
Мегрэ принялся распоряжаться.
— Ну-ка! Нужно двое мужчин. Вы и вы, — он указал на шофера и одного из слуг. — Несите ее в спальню.
Мужчины собрались было вытаскивать тело из машины, как вдруг из вестибюля послышался телефонный звонок.
— Телефон? Что за чудеса в такую рань? — буркнул Бушардон.
Жан не решался подойти к телефону. Казалось, он не осознавал, что происходит. Тогда Мегрэ кинулся в дом и схватил трубку.
— Алло!.. Да, замок слушает.
Голос в трубке звучал громко и отчетливо, словно говоривший находился совсем близко:
— Позовите, пожалуйста, матушку. Она должна была уже вернуться из церкви.
— Кто ее спрашивает?
— Граф де Сен-Фиакр. Но вас это не касается. Позовите матушку.
— Минуточку. Откуда вы звоните?
— Из Мулена. Но, черт подери, кому я говорю, позовите…
— Приезжайте. Так будет лучше, — отрезал Мегрэ и повесил трубку.
Ему пришлось прижаться к стене, чтобы пропустить слуг, несших покойницу.
Глава 2
Молитвенник
— Вы тоже сюда? — спросил врач, едва покойницу уложили на кровать. — Не поможете ли? Одному мне ее не раздеть.
— Сейчас разыщем горничную, — отозвался Мегрэ.
И действительно, Жан поднялся наверх и вскоре привел женщину лет тридцати, которая, едва переступив порог спальни, принялась испуганно озираться.
— Убирайтесь! — рявкнул Мегрэ слугам, которые только того и ждали.
Внимательно оглядев Жана с головы до ног, он за рукав потянул его к амбразуре окна.
— Какие у вас отношения с сыном графини?
— Но… Я…
Юноша выглядел на редкость тщедушным, и полосатая пижама сомнительной свежести отнюдь не прибавляла ему импозантности. Он старательно отводил глаза.
При этом руки его ни секунды не оставались в покое: он то и дело хрустел суставами пальцев, нещадно выламывая и выкручивая их.
— Погодите, — перебил его комиссар. — Поговорим начистоту, незачем попусту терять время.
Тем временем за тяжелой дубовой дверью спальни раздевали покойницу — слышались шаги, скрип пружинного матраса, негромкие распоряжения Бушардона.
— Какое положение вы занимали в замке на самом деле? Как давно вы здесь живете?
— Уже четыре года.
— А до этого вы были знакомы с графиней де Сен-Фиакр?
— Я… То есть меня представили ей общие друзья. После банкротства небольшого лионского банка мои родители разорились. Вот я и поступил на службу к графине личным секретарем. Был кем-то вроде доверенного лица…
— Погодите, а чем вы занимались раньше?
— Путешествовал, писал статьи по искусству.
Мегрэ даже не улыбнулся: атмосфера этого дома совершенно не располагала не то что к веселью, но даже к иронии.
Громадное здание замка выглядело снаружи довольно внушительно, но стоило войти внутрь, и вы попадали в атмосферу запустения. Все было таким же жалким и замызганным, как пижама этого секретаришки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37