Регистрационная карточка на имя Женэ не была заведена. Итак, этот человек никогда не имел никаких счетов с судебными властями ни во Франции, ни за границей. Все европейские страны, куда Мегрэ отправил запрос, ответили отрицательно.
Можно только предполагать, что было шесть лет назад. Тогда Луи Женэ работал фрезеровщиком и вел добропорядочную жизнь. Он женился, и у него уже был этот костюм «Б», из-за которого он впервые поссорился с женой и который спустя несколько лет стал причиной его смерти.
Его никто не навещал, писем он не получал. Луи Женэ получил, видимо, довольно приличное образование, поскольку знал латынь.
У себя в кабинете Мегрэ просмотрел несколько текущих дел, открыл желтый чемодан, в котором находились вещи самоубийцы, и положил туда пакет с тридцатью тысячами франков, предварительно распечатав его и переписав номера банковских билетов. Этот перечень он направил в следственную комиссию Брюсселя с просьбой выяснить, каким банком они были выданы. Все это он проделывал не спеша, старательно, словно хотел убедить самого себя в полезности такой работы.
Но время от времени он раздраженно посматривал на разложенные на столе фотографии покойного и прекращал писать, задумчиво покусывая кончик трубки.
Мегрэ собирался уже идти домой, когда его вызвали по телефону из Реймса. Звонил хозяин «Кафе де Пари» по улице Карно. Увидев в газете фотографию Луи Женэ, он узнал в ней человека, который несколько дней тому назад был у него в заведении, и которого он отказался обслужить, потому что тот уже был сильно навеселе.
Мегрэ задумался. Вот уже второй раз упоминался Реймс, где покойный купил себе ботинки. Таким образом, видимо, совсем не случайно Луи Женэ ездил в этот город.
Через час Мегрэ уже сидел в скором поезде, идущем в Реймс, куда он прибыл в десять часов вечера. В переполненном кафе все три бильярда были заняты, за многими столами играли в карты — обстановка обычного провинциального французского кафе, где клиенты здороваются за руку с кассиршей, а официанты фамильярно называют посетителей по именам.
— Я комиссар Мегрэ, которому вы недавно звонили по телефону.
Стоя около своей конторки, хозяин наблюдал за слугами и одновременно давал советы игрокам на бильярде.
— Ах да, очень приятно! Но вы зря беспокоились, я уже сообщил вам все, что знал, — произнес он тихо и немного озабоченно. — Но раз уж вы здесь, могу рассказать поподробнее. Однажды вечером человек этот пришел сюда и, заняв место вот в том углу, возле третьего бильярда, заказал себе рюмку коньяка. Он пил одну за одной и в конце концов настолько опьянел, что я приказал официанту больше ему не подавать. Мои клиенты и так посматривали на него косо, ведь он мало походил на моих обычных посетителей.
— С ним был какой-нибудь багаж?
— Да, старый чемодан. Когда он направился к выходу, чемодан открылся, и из него выпал поношенный костюм. Посетитель попросил дать ему веревку, крышка не закрывалась, по-видимому, сломался замок. Не понимаю, как ему удалось перевязать свой чемодан в том состоянии, в котором он находился.
— Он говорил с кем-нибудь из присутствующих? Хозяин посмотрел на одного из игроков, изысканно одетого, высокого худого господина, и незаметно кивнул головой в его сторону. Вокруг этого игрока толпилось несколько человек, с почтительным восхищением следивших за игрой.
— Какой удар, а? Не хотите ли чего-нибудь выпить? Прошу вас, садитесь сюда, — и хозяин указал ему на дальний столик, на краю которого стояла гора пустых тарелок. Усевшись, он продолжал:
— После полуночи посетитель стал белым как мрамор. Кажется, он выпил восемь или девять рюмок коньяка. Мне очень не понравился его остановившийся взгляд. Он не был возбужден, не разглагольствовал, но, казалось, сейчас упадет замертво. На некоторых людей алкоголь действует таким образом. Тогда я подошел к нему и попросил покинуть кафе. Он не протестовал.
— После его ухода кто-нибудь еще оставался играть на бильярде?
— Все те же постоянные посетители, которых вы сейчас видите у третьего стола, они бывают у меня каждый вечер и создали здесь что-то вроде клуба… Вскоре после того, как пьяный ушел, разошлись и остальные. Я закрыл кафе. Да, простите, вот что я еще вспомнил. Один из этих господ сказал: «Мы наверняка увидим его в сточной канаве».
Хозяин еще раз посмотрел в сторону игрока с холеными белыми руками в безукоризненном костюме и изысканием галстуке.
— Не вижу причины, почему бы не рассказать вам того, что поведал мне один заезжий коммерсант на следующее утро. Он уверял меня, что будто бы встретил ночью того самого пьянчугу, идущего вместе с господином Беллуаром, мало того, он уверял меня, что видел, как они вместе входили в дом господина Беллуара.
— Это тот высокий господин?
— Да. Он вице-директор кредитного банка, живет в пяти минутах ходьбы отсюда, в красивом новом доме.
— А коммерсант, который вам это рассказывал, он сейчас здесь?
— Нет, он редко бывает в городе, все больше в разъездах, но должен вернуться к середине ноября. Я убеждал его, что он ошибся и этого не может быть, но он продолжал настаивать на своем. Сначала я хотел было спросить у господина Беллуара, но не посмел. Он мог обидеться. Не придавайте значения тому, о чем я вам рассказал, и уж, во всяком случае, прошу вас не ссылаться на меня. При моей профессии не полагается быть болтливым.
Игрок, уложивший целую серию шаров в лузу, посмотрел вокруг, явно любуясь эффектом, который производила его игра. Увидев Мегрэ в обществе хозяина кафе, он удивленно и неодобрительно поднял брови.
— Ваша очередь играть, господин Эмиль, — крикнул хозяину Беллуар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28