Уже несколько недель - с тех самых пор, как Лерой потерпел неудачу, -
я делал все возможное, дабы избегать компании профессора Чанга. У Лероя
тоже были причины не искать моего общества. За это время он превратился в
тень самого себя, не участвовал в общих беседах, прятался где-то в углах,
время от времени бросая на Яну и Келли исполненные желания взгляды. Я не
любил его, но жалел, он был какой-то ненастоящий - злодей-неудачник из
второсортного видеофильма. Сейчас, однако, я собирался стереть его в
мельчайший археологический порошок и развеять над раскопками.
Я заглянул в лабораторию и сразу же увидел его спину. Он
действительно паковал трубки с надписями. Но, увы, кроме него в
лаборатории были доктор Шейн и Пилазинул, а мне совершенно не улыбалось
устраивать сцену в их присутствии. Поэтому я спокойно обратился к нему:
- Профессор Чанг, можно вас на минуточку?
- Это срочно?
- Боюсь, что да!
- Хорошо, в чем дело?
- Видите ли, в котловане есть один предмет... Мне хотелось бы, чтобы
вы на него посмотрели. Мы не вполне уверены, что его нужно паковать... Мы
просто не знаем. Может, вы пойдете со мной и разберетесь?
Он купился.
Молча мы дошли до защитного колпака, но заходить под него не стали. Я
остановился перед высоким холмом выкопанной земли, которую мы не успели
еще вернуть на место. Начал накрапывать дождик. Я сказал:
- Давайте поговорим, Лерой.
- Я не понимаю.
- Скоро поймете. Мне сообщили, что это вы составляли список тех, кто
повезет шар в Галактический Центр.
Осторожное "да".
- Как так?
- По просьбе доктора Шейна. Он был занят, а это, в сущности,
канцелярская работа.
- Вы меня канцелярским образом выбросили из экспедиции, - прошипел я,
- а сами отправляетесь на астероид. Вместе с Яной.
- Но, Том, - возмутился Лерой. - Честь открытия шара принадлежит
тебе. Я думал, ты захочешь лично представить свою замечательную находку
Галактическому Центру.
Его доводы не произвели на меня впечатления.
- А что вы скажете, если я швырну вас сейчас в эту яму? - ядовито
улыбнулся я.
Лерой отступил назад:
- Наш разговор приобретает странный оборот...
- Примитивный, архаический, вполне обыкновенный воинственный оборот.
Ты, вонючка склизкая, я что, должен сидеть смирно и улыбаться, когда ты
меня канцелярским образом посылаешь к чертовой матери?
- Я опять не понимаю.
- Да, ты это уже говорил. Позволь мне процитировать одну старую
поговорку парадоксиалистов: "Вселенная - явление обратимое". Теперь понял,
чего я от тебя хочу?
- Мне не нравится, как ты ведешь себя, Том.
- Черт, парень. Я хочу, чтобы ты вычеркнул меня из того списка и
вписал себя.
- Но...
Я сделал шаг вперед. Он затрясся и издал какой-то непонятный
всхлипывающий звук. Я не люблю насилие и по природе вовсе не хулиган, но
мне не было стыдно за свое поведение. Подумать только, этот тип портил
жизнь Яне...
- Эта угроза физического насилия... - пролепетал Чанг.
- Будет выполнена.
- ...недостойна, Том.
- В яму! - рявкнул я и бросился на него.
Он взвизгнул от страха. Я схватил Чанга за плечи, но сбрасывать вниз
не стал, а наклонился к самому его уху и прошептал:
- Лерой, а что подумает о тебе доктор Шейн, когда Яна расскажет ему,
как ты пытался ее изнасиловать?
Лерой обмяк.
Я сильно сомневаюсь, чтобы обвинение в попытке изнасилования,
сделанное через несколько недель после события, произвело хоть какое-то
впечатление на суд присяжных. Людей с нечистой совестью легко
шантажировать. Лерой злобно посмотрел на меня, что-то пробормотал о
хамстве и принуждении, потом сдался и покорно спросил:
- Чего тебе, собственно, от меня надо?
Я повторил.
Он сделал.
В этот вечер на дверях домиков появилось два экземпляра исправленного
списка. Мое имя значилось в числе тех, кто улетал на поиски астероида.
Профессор Лерой Чанг занял мое место среди возвращающихся в Галактический
Центр. Я не буду сильно скучать по нему. И Яна тоже.

17 ОКТЯБРЯ
Продолжаю марафонское письмо. Свежие новости: твой умный братец Том
сам себя перехитрил. Единственное, что меня утешает, - я не мог поступить
иначе.
Знаешь, как это бывает, когда выбиваешься из колеи из-за какой-нибудь
мелочи и упускаешь из виду что-то действительно важное. Старая поговорка
парадоксиалистов: "Тот, кто не замечает главного, проспит даже наступление
следующего тысячелетия". Я был слишком занят, отмазываясь от полета в
Галактический Центр, и проглядел то, что должен был заметить с самого
начала. То, что все мы должны были заметить.
Утром во время перерыва я отловил доктора Шейна.
- Сэр, - сказал я, надевая маску скромного и пугливого аспиранта. - У
меня есть один чисто гипотетический вопрос. Ну вот, нашли мы астероид,
вскрыли сейф, робот сидит там, и он в рабочем состоянии. Что дальше? Как
мы будем общаться с ним? Как объяснить ему, кто мы, и сколько времени
прошло с тех пор, как его замуровали?
- Никак, Том. Боюсь, это невозможно.
- Да нет, сэр, вполне возможно. У нас есть визитная карточка.
Рекомендательное письмо. Только мы почему-то решили не брать его с собой.
- Том, ты меня запутал.
- Я говорю о шаре, сэр.
Доктор Шейн наморщил лоб. Пошевелил губами. Глубоко задумался. Потом
просиял:
- Шар! Ну конечно же, шар!
И помчался в лабораторию, совещаться с доктором Хорккком и
Пилазинулом.
Совещание продолжалось около часа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75