Руки Токеа утратили гибкость, ноги ослабли, он долго искал преемника, но тщетно, а вот теперь - нашел. Великий Дух пожелал, чтобы это был спаситель дочери мико. Кровь Токеа не смоют ливни, она пребудет в сыновьях благородного Эль Золя. Он один из них. Окони, вы видите сына вашего мико!
Взгляды, полные любви и изумления, устремились на молодого вождя, который тотчас же встал и, поклонившись мико, начал говорить:
- Много летних солнц отпылало с тех пор, как воины пауни из племени тойасков перешли большие горы, которые отделяли их от лугов краснокожих братьев на просторах Мексики. Они построили себе хижины и сказали: останемся здесь, в этой земле много бизонов и оленей. Десять солнц длилась большая охота, и вскоре краснокожие воины Мексики напали на след пауни. Вскоре их догнали хмурые всадники с ружьями. Но пауни - воины, они не привыкли показывать спины. Раздался воинственный клич - и двое всадников повалились на землю, остальные помчались прочь на своих быстроногих конях. От одного из умирающих индейцев пауни узнали, что он из отряда отборных воинов большого народа каманчей. Горными тропами вернулись пауни в свои вигвамы, их трофеем были два скальпа.
Велика была радость пауни, когда молодые воины предстали перед вождями и показали скальпы могучих врагов, громок был крик ликования. Но тут раздался голос главного вождя Эттовы, и все затихли.
"Пауни! - воскликнул он. - Вы сняли два скальпа с воинов из могущественного племени, живущего между восходящим и заходящим солнцем! Они многочисленнее бизонов, их кони быстрее молний, их руки страшнее укусов змей. Нам не придется долго ждать, - они перейдут горы, и кости пауни будут белеть в долинах, запылают вигвамы, и враги будут сушить на огне пожарищ скальпы пауни! Воины! Мрачный взор Ваконды [верховное божество, дух-творец] упал на ваши головы. Ваши сыновья издали воинственный клич, ступив на неверную тропу. Они перешли горы, которые сам Ваконда воздвиг как границу между двумя народами. Пауни! Вы должны исправить дело рук ваших юных воинов. Вы должны сдержать месть каманчей, ибо справедливость не на вашей стороне. Пусть лучше погибнет десяток воинов, чем весь народ".
Так говорил великий Эттова. И ответом ему был крик печали. Но пауни вняли его словам, ибо он говорил правду.
Вожди и воины собрались на совет, и вскоре до вигвама совета донеслась песня смерти, она звучала там, где стояли юные воины. Это была песня смерти Черного Орла - единственного сына Эттовы. Великий Эттова смотрел на сына, его уши жадно впитывали песню смерти, но ни тени горя не было в его глазах, радость наполняла его грудь. Потом песню смерти один за другим повторили еще девять юношей. И вскоре десять воинов покинули вигвамы пауни. Они перешли горы и поскакали во владения каманчей.
Каманчи - могучее племя. Но этого мало. Они великодушный и отважный народ. Они цвет и гордость всех краснокожих. "Не дай нам, Великий Дух, поднять руку на того, кто пришел к нам с миром, - сказали они. - Каманчи всегда защитят своих братьев. Но у нас двое из отцов остались без сыновей: их должны заменить два ваших юных воина. Все прочие могут вернуться домой".
Черный Орел вместе со своим одноплеменником был выбран в сыновья каманчей.
Не успело двадцатое лето Черного Орла смениться двадцатой зимой, а он уже трижды вставал на тропу войны с осаджами. Он умел одолевать врага и обуздывать диких скакунов. Каманчи любили его. Их дочери бросали на него долгие взгляды, но душа его была для них пуста и непроницаема. Он тосковал по отцу, по своему племени, по своим братьям. Однажды, когда он пересекал бесконечные степи каманчей, взгляд его настиг коня, легконогого как олень, белого как снег и гордого как лось. Душа юного воина рванулась к коню, но тот скрылся из глаз с быстротой молнии. Два солнца скакал Черный Орел по следу. Наконец, к полудню он почти нагнал его, оказавшись в лугах великого вождя каманчей. Он бросил лассо, и конь был уже у него в руках, когда на пороге большого вигвама вождя появилась его дочь. Белый жеребец принадлежал ей, он пропадал в прериях, куда манили его табуны диких братьев.
Черный Орел встретил взгляд Коры, и лассо выпало из его рук. Дочь верховного вождя каманчей была прекрасна, как восходящее солнце. Белый конь рванулся к хозяйке, и она вскочила ему на спину.
"Мой брат устал, - сказала она, - и Кора поведет его в дом отца, где он сможет отдохнуть; он голоден, и она накормит его; его мучает жажда, и она утолит ее пальмовым соком; его клонит в сон, Кора приготовит ему мягкое ложе. Идем же, брат мой!"
Черный Орел перестал тосковать по вигвамам пауни - отныне в мыслях его была Кора.
"Ты мне дороже света моих глаз, - шептала дочь вождя, - твое дыхание слаще утренней прохлады, твой голос приятнее пения птиц. Попроси Эль Золя, и он отдаст тебе свою дочь".
И Эль Золь прознал про подвиги Черного Орла, и душа его была с юным воином.
"Черный Орел, - сказал он, - моя дочь смотрит на тебя, пауни, теплыми глазами, но отец не может отдать усладу своего сердца тому, кто не убил ни одного врага пауни. Скоро мои воины выступят против бледнолицых мексиканцев. Мой юный брат пойдет с ними. Если он вернется, отмеченный знаком победы, Эль Золя примет его как сына".
Черный Орел выслушал речь вождя и душа его возликовала. Он встал на тропу войны и взял в плен двух мексиканских вождей. Он вошел в большой вигвам вождя, как входит сын в дом своего отца.
- Черный Орел и Кора, - торжественно заключил молодой воин, - стали отцом и матерью Эль Золя, вождя каманчей и пауни.
Он замолчал, грудь его взволнованно вздымалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81