.. Белыми звездами нарцисса и темным кипарисом увит Элевишский
факел. Идет борьба между гениями белой и черной расы, которых мы носим в
себе. Омела и знаки Зодиака... И с вершины небес созерцает человечьи дела
Божество в зареве неизменного величия. Посвященный проникает в
потусторонний мир... забываясь в глубоком сне...
Последние слова он произнес едва слышно, словно сам впадая в транс.
В это время в дверях зала возникло какое-то замешательство - и в
проходе появилась небольшая группка людей, среди которых Дмитрий
Дмитриевич заметил тучную фигуру участкового. За ним плыла Октябрина
Владленовна Скалдина, поддерживаемая под локоть мрачным как туча
Засохиным, за плечом которого виднелась коротко остриженная элегантная
головка Ирины Суховой. Последним показался лейтенант Родюков и застыл,
привалясь к дверному косяку.
"Что это может означать? - мгновенно пронеслось у Дмитрия
Дмитриевича. - Зачем, почему? Ведь они все... И еще этот мальчишка,
который корчит из себя Пинкертона! Черт... Самохвалов, боров старый,
улыбается... Уж он-то должен бы ответить. А... ну, ясно. Рука руку моет...
Этот, майор - смотри-ка, действительно, храпит... Или нет? В чем же дело?"
Строкач оказался в тупом углу треугольника, образованного креслами.
Прямо напротив него стоял Хотынцев-Ланда, руководя погружением в нирвану.
Зал тоже подремывал. Однако Строкачу не удалось справиться с дыханием, и
он невольно выдал себя. Веки его вздрогнули - и Дмитрий Дмитриевич это
моментально заметил. В зале все также нагло ухмылялся Самохвалов, и
целитель на мгновение потерял уверенность в себе и властность.
В мозгу плавала единственная фраза: "Слава Богу, что все подготовлено
загодя!" Дмитрий Дмитриевич собрал волю в кулак, напрягся и прыжками
понесся к боковому выходу со сцены, скрытому в кулисах.
Бросок майора был не менее стремителен. Настигнув целителя, он
остановил его, рванув за ворот пиджака, и медленно, как в кино, завернул
Дмитрию Дмитриевичу руку за спину.
Тот не сопротивлялся, лишь часто хватал воздух ртом и бессмысленно
озирался.
Строкач сказал негромко, но микрофон разнес слова по всему залу:
- Знавал я аферистов и покруче. Приехали, Дмитрий Дмитриевич.

В кабинет Строкач вошел вместе с Хотынцевым-Ландой. По дороге к
целителю вернулась некоторая доля апломба и привычная манера изъясняться.
Но майор не мог позволить пропасть впустую эффекту неожиданного ареста.
- Дмитрий Дмитриевич, постарайтесь быть со мной предельно
откровенным. Компания, которая ждет в коридоре, в состоянии всесторонне
осветить вашу деятельность, и поскольку ни о какой явке с повинной не
может быть и речи, помогите себе чистосердечным признанием. И попрошу вас,
избегайте всей этой вашей экстрасенсорной терминологии. Мои уши и без того
обременены всякой лапшой.
Не дождавшись ответа, майор посетовал:
- Беда с этими дилетантами! Вы просто не сознаете, как важно для вас
не упустить момент, когда следует признаваться. Ведете себя так, словно у
вас две жизни. Берите пример с профессионального жулья - те дерутся за
каждый месяц срока в приговоре. Хотите, я попробую, чтобы вам было
полегче? Начну издалека. Вот, к примеру, каким образом следствие могло
счесть, что вчерашний школьник Засохин, к тому же физически слабо
подготовленный, ухитрился с одного удара уложить десантника?
- Я понимаю, к чему вы клоните. Между прочим, мы с ним одноклассники.
- Знаю. Знаю и то, что с четырнадцати лет вы посещали секцию бокса. А
Засохин поступил как благородный человек... Как же - вы защитили Ирочку
Сухову, чего сам он наверняка не смог бы сделать. Вы ведь оба были в нее
влюблены, только у Засохина не было никакого шанса. А Ирочке не пришло в
голову ничего лучшего, чем просить Засохина взять на себя вину. Хотя она
не сама до этого додумалась, уговорила ее Мария Сигизмундовна. Ах, бедный
мальчик, он только что поступил в медицинский, это стоило такого труда и
усилий, вся жизнь полетит кувырком, а у Вани Засохина все еще впереди, и
из тюрьмы его вытащат, ну и прочее, что говорят в таких случаях
простодушным дурачкам. Знал бы тогда Ваня, сколько это действительно
стоило - в рублях, это "поступление"... Удивительно в этом только одно -
то, что именно Мария Сигизмундовна дала и вам, и Ване Засохину начальное
представление о сверхчувственном восприятии и духовной силе как средстве
врачевания телесных недугов. Но ваши пути разошлись, и Засохин в зоне
действительно достиг каких-то высот, я не очень в этом разбираюсь. Вы же
пошли по пути чистого шарлатанства.
Дмитрий Дмитриевич протестующе выбросил руку. Но Строкач гнул свое:
- Нет, я не отрицаю, человек вы, безусловно, способный. И
определенные навыки у вас есть, и гримом вы умело пользовались,
подсаживаясь к больным, томящимся в очередях в поликлиниках, и рекламируя
чудеса "знаменитого целителя". Да и гипнозом вы владеете неплохо. Впрочем,
к этому мы еще вернемся, Что вы так побледнели? Вам нехорошо?
- Нет, ничего, продолжайте.
- Охотно. Я не случайно сказал, что вы - не профессиональный
преступник. Это отнюдь не комплимент. Именно дилетанты совершают самые
грязные и кровавые преступления. Рецидивист все тщательно взвесит, прежде
чем соваться под расстрельную статью. А вы просто испугались, Дмитрий
Дмитриевич. Валерия Минская как журналист славилась своей дотошностью и
просто не могла не заинтересоваться такой заметной фигурой, как вы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36