— А где же владелец этих сокровищ?
— Пока в розыске. Целая компания его дружков уже переселилась на кладбище, а сам он пока под вопросом. Якобы утонул.
— Неплохо. Временно утонувший. Тебе сопровождающих давать?
— Как-то и не вспомню, чтобы у нас майоров милиции грабили.
Последнюю фразу Корнеев произнес уже на пороге.
Сдав деньги, Корнеев, чтобы проверить одну из версий, поспешил к дому покойного Фришмана. Короткая беседа с его вдовой оказалась столь результативной, что майору сразу же пришлось продолжить визиты к родственникам усопших.
Двери квартиры Юлеевых на этот раз оказались запертыми. Корнеев долго давил кнопку звонка, пока наконец-то, после тщательного исследования через глазок, из-за двери послышалось глухое: «Кто?» Майор не успел ответить, звонко щелкнул замок, и дверь нехотя открылась.
Лицо женщины носило следы прежней депрессии. Но времени уже не было: золотое содержимое кармана рубашки, казалось, жгло грудь сквозь легкую ткань.
— Тамара Сагаловна, прошу, всего несколько слов. Это срочно. Розыск убийц вашего мужа подходит к концу. Ваши ответы на мои вопросы чрезвычайно важны.
— Проходите. Я целыми днями одна. Никого не хочется видеть… И с Васей творится что-то непонятное. После смерти Ефима домой приходит только переночевать, и то не всегда. Конечно, понимаю — мало радости слышать мое нытье.
— А где он сейчас?
— Завеялся, наверное, к своему дружку, Генке, на работу. А что там хорошего? Котельная, одно слово…
— Хотелось бы поговорить с ним — может, что под скажет. Парень он у вас толковый.
— Правду говорите. Из армии одни благодарности приходили. Только никак не определится: работы ему хочется такой, чтобы и люди уважали, и денежки водились… Сейчас все ищут, чтобы полегче да времени свободного побольше. Вон, Генка — целыми днями спит в котельной. И моего приваживает, чтобы на дежурстве не скучать.
— Вы не подскажете — где это?
— Да рядом, в домоуправлении, на углу Карла Маркса.
— Скажите, Тамара Сагаловна, а в центральной городской больнице у вас или у Василия знакомые есть?.. Врачи там, медсестры…
— Ну, у меня из медиков только наша участковая, Елена Петровна. Я обычно не обращаюсь к врачам. Боюсь больниц больше, чем болячек.. И Васенька, тьфу-тьфу, здоров. Постойте… Вот разве что Катя, она мед сестрой в хирургии. И как раз в центральной. Но я давно о ней не слышу, а спрашивать — чего лезть в чужие дела. Девушка хорошая…
— Фамилии случайно не знаете?
— Ну, как же!.. Они ведь еще до армии с Васей дружили. Переписывались… Остапенко Катя.
— А, кажется, я ее знаю. Такая яркая, красивая блондинка.
— Что вы? Совсем наоборот. Катенька — шатенка. Но красавица, ничего не скажешь. Да и Васенька мой недурен. Была бы пара…
— Больше медиков знакомых у вашей семьи не было?.. Простите, у мужа, например…
— Исключено, Ефим все время уделял работе. И болеть ему было некогда.
— Тогда еще раз прошу прощения и разрешите откланяться. Передайте Василию, пусть свяжется со мной. Нет времени зайти — можно позвонить, вот телефон.
— Судя по всему, он сегодня останется у Гены в котельной… Да вы загляните, туда — они до утра трепаться будут.
— Это, пожалуй, не к спеху. До свидания. Жду звонка от Василия.
— Обязательно передам. Извините, что не провожаю — ноги что-то… Дверь сами захлопните. Тимошину майор позвонил из таксофона.
— Привет, Юра!.. Ну как, окопался в больнице?.. Молодец, рад за тебя. Глянь-ка по своим спискам Остапенко Екатерину… Возможно, что и Александровна… Есть? Отлично… Лично беседовал?.. Еще лучше… Правда, она далеко не блондинка… Как это — блондинистей не бывает? Очень ей идет? Думаю, что еще не раз придется нам беседовать с этой обольстительной Екатериной… И у тебя по всем показателям подходит?.. Глаз с нее не спускай. Обнаружились следы… Слушай, лучше, не привлекая внимания, бери эту барышню и вези в горотдел… Ну, для выяснения некоторых деталей… Культурно, не пугая. Если ничего нет — извинимся. В больнице работу не сворачивайте, будьте начеку. Ею могут интересоваться разные такие молодые люди… Не отпускать никого, держать до выяснения. Похоже, что эта блондинка — та самая шатенка с кладбища… Все, некогда болтать. Встретимся в горотделе…

* * *
Оживленные голоса Корнеев услышал издали. Перед дверью его кабинета образовалось необычное скопление розыскников. Больше всех петушился: розовощекий стажер:
— Брать надо немедленно, и делу конец! — потрясал он кулаком, — Но где же девушка? Где Тимошин?.. В больнице сказали, что выехали. Почему же так долго? Капитан может и не знать, с кем связался. Может быть совершено нападение!.. О, прекрасно, вот и Игорь Николаевич!
«Когда-то и я был таким же нетерпеливым, уверенным в собственной непогрешимости. Черт возьми! Как давно, если мерить событиями и делами, и как, в сущности, недавно», — подумал майор.
— Что за шум, Николай Тимофеевич?.. Тимошин опытный работник… Заходите, — пригласил майор, открывая дверь. — Думаю, беспокоиться нужно пока не о нем, — он иронически посмотрел на стажера и уселся на свое место. — Так кто введет меня в курс дела? Что вас встревожило?
— Товарищ майор, ваше задание выполнено — опасная преступница обнаружена! — звучало это так комически-торжественно, что грех было не посмеяться. Но положение было серьезное. — Установлено несомненное сходство медсестры Остапенко Екатерины Александровны, 1970 года рождения, с фотороботом женщины, разыскиваемой по делу об убийстве на кладбище. Как мы выяснили в автоколонне, таксист, проходящий свидетелем по этому делу, сейчас на линии. Машина не радиофицирована, поэтому связаться с ним невозможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58