– Перед вами ваш любимый муж, он только что вернулся из города Мурманска. Вы его очень ждали. Покажите, как вы любите своего единственного мужчину.А Вика, словно плывя по воздуху, продолжала глядеть на Николая широко раскрытыми, полными счастья глазами, улыбаясь так, как улыбалась, только когда они были вдвоем в постели, и напевно – так тоже она разговаривала только с ним – повторяла:– Количка, любимый, как я тебя ждала!И мужик, по-прежнему елозя одной рукой по ее телу, другой стал лихорадочно сдирать с себя одежду, одновременно подталкивая Вику в комнату.Николай Николаевич поставил сумку с ноутбуком на пол и наконец, вдохнув воздух, выкрикнул неожиданно громко, грубо:– Может быть, хватит ломать комедию?!От этого крика мужик дернулся и отпрянул от его жены. А Вика стояла, словно, как сказали бы раньше, ударенная пыльным мешком из-за угла. Наконец она проморгалась и стала стыдливо запахивать на себе халат. Это Николая взорвало еще больше. Перед ним, значит, стесняется, а перед мужиком – распахнулась. И только он собрался проорать что-нибудь типа: «Убирайтесь немедленно! Оба убирайтесь отсюда!» – как мужик, резко повернувшись к нему, спросил тоном, который можно было бы назвать важным и строгим, если бы не нелепые обстоятельства:– В чем дело? Кто вам позволил срывать психотерапевтические сеансы?!– Коля! – простонала в эти же секунды Вика и бросилась Николаю на шею.– Ах ты падла, – сказал Николай мужику, разжимая руки Вики. – Так это у тебя сеансы?Мужик странно шмыгнул носом и потянулся к вешалке за дубленкой. Но Николай опередил его. Он схватил и чужую шапку, и ту самую дубленку, распахнул незапертую дверь и швырнул их на лестницу. Потом, сомкнув в кулаке расстегнутые борта пиджака и рубашку на груди мужика, он поволок незваного гостя, который руками своими пытался подтянуть спадающие брюки, туда же, к лестнице– Колечка, Колечка, не убивай этого человека! – вдруг закричала Вика. – Количка, милый, только не убивай! Это – экстрасенс Парамонов.– Ты, сука, еще и экстрасенс! – хрипло проревел Николай и швырнул мужика так, что тот загремел вниз спиной вслед за своей дубленкой.Теперь, когда дверь захлопнулась и в квартире остались они вдвоем, Николай не мог смотреть на свою жену, не мог сказать ей ни одного слова. И поэтому сделал единственное, что мог, – не снимая куртки, ботинок, прошел в комнату, сел на диван и закрыл лицо руками.Гадостная сцена стояла перед его глазами, и думать ни о чем не хотелось. Не хотелось жить.Тихо вошла Вика, встала рядом и проговорила:– Колечка, сними, пожалуйста, куртку!– Уйди! – простонал он.Она хотела нежно погладить его по голове – так, как он обычно любил. Но он грубо сбросил руку и выкрикнул:– Уйди, я сказал! Совсем уйди!
Такого грубого анекдота с клиентками у Парамонова не случалось никогда. Только в Перми, когда он в своем Центре психического здоровья несколько форсированно гармонизировал поля с дамой, которая оказалась женой крупной прокурорской шишки. А муж, уже пронюхавший что-то раньше, выследил ее на выходе из Центра и повез немедленно на анализ спермы. Тогда его обложили со всех сторон так, что он уже чувствовал запах тюремных нар. Хорошо, они сумели рвануть!С тех пор они с Ингой старались вести себя аккуратно. И вот – такой примитивный прокол. Типичный сюжет на тему мужа в командировке.Этот длиннорукий угрюмый тип, посмевший прикоснуться к нему, был Андрею Бенедиктовичу отвратителен. Идя по Невскому, он продолжал чувствовать на себе его мерзостную хватку. Тип даже не догадывается, какой властью над его жизнью, а точнее, смертью обладает экстрасенс Парамонов. Но пусть он пока поживет. Пусть все растянется во времени, как на картине Сальвадора Дали. Для начала можно вернуть приступы их мальчишке. Тут все будет чище чистого. Потом, когда муж очень занервничает, можно будет разобраться и с ним.Еще ни одна клиентка не была так нужна Андрею Бенедиктовичу, как эта – с неподходящим к ней именем Виктория. И, шагая по Невскому, неся в себе чувство брезгливости от грубых прикосновений ее мужа, он одновременно улыбался, предвосхищая ту торжествующую радость, когда, войдя в ее трепещущее тело, начнет, толчок за толчком, передавать ей свою энергию. И вся она – ее тело, ее мягкая нежность – попадет под власть его воли. А он ощутит еще одно сладостное мгновение – начнет закачивать в себя посредством ее тела энергию космоса. Она не догадывается, какую особую энергетику в себе носит. Потому и угрюмый муж держится даже на расстоянии как верный пес, не думая о любовницах, потому и сына, сама не зная того, столько лет ограждала от смерти. А ему эта энергия необходима время от времени, иначе его и без того вялые экстрасенсорные способности вовсе зачахнут.Ничего, все будет так, как он пожелает. Он успеет завладеть снимком сумрачного супруга и сумеет отправить его в параллельный мир.А пока у него есть прежняя мальчишкина фотография. И можно начать с нее. Прямо сегодня! Каждому, кто прочтет В этот день плакали во многих петербургских квартирах. По телевизору снова рассказывали о криминальном убийстве. На этот раз убили любимую телевизионную ведущую – молодую, красивую, женственную. В городе, который время от времени называли криминальной столицей, ее лицо, ее голос, ее уютная милая интонация внушали мужчинам и женщинам ощущение надежды на то, что в мире не все так уж плохо, что есть и сегодня в жизни тихая, спокойная и честная радость. И вот – убили, можно сказать, сам символ надежды.Ведущая была убита при невыясненных обстоятельствах в собственном подъезде. Зачем и кому это понадобилось – было непонятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111