Марта. Кто мы? Ты и я?
Фрейд. Ты, я и другие. Мы все, евреи.
Голос Фрейда за кадром. Не оставляй после себя никаких следов
. Все, что они узнают о наших жизнях, они используют против нас.
Марта (возвращаясь к своей излюбленной теме). Если т
ы так думаешь, то не выделяйся. Будь как все, обычным врачом, не гонись за и
звестностью.
Фрейд (мрачно). Еврей не может позволить себе быть к
ак все.
Марта. Почему?
Фрейд. Потому что все Ц это значит гои. Если евреи не докажут, ч
то они среди лучших, гои скажут, что они Ц хуже всех.
Фиакр въехал в довольно бедную и очень населенную улицу. Играющие н
а улице ребятишки с изумлением уставились на экипаж.
Фрейд (с облегчением). Вот мы и дома.
Какой-то малыш бежит за фиакром и хочет уцепиться за запятки. Марта
со смехом грозит ему пальцем. Этот бедный квартал представляет собой неч
то вроде гетто. Перед еврейскими лавками (вывески на идише) толпятся евре
и.
Фрейд. Когда я был в возрасте этого мальчишки, я называл гоев р
имлянами. А мы, евреи, были карфагенянами. В школе меня наградили книгой, г
де была эта картинка Я вырвал и сохранил ее. Гамилькар, герой Карфагена, за
ставил своего сына Ганнибала дать клятву, что он отомстит Риму. Ганнибал
Ц это я.
Марта (с иронией). А твой отец, значит, Гамилькар?
Гримаса искажает черты лица Фрейда.
Фрейд. Да.
Марта (продолжает в насмешливом тоне). Он же кротчай
ший из людей! Неужели он заставил тебя дать клятву отомстить за него?
Лицо Фрейда еще больше мрачнеет. Чем больше он пытается напустить
решительный и волевой вид, тем больше он сознает, что лжет. Несмотря на тве
рдость его голоса, слова Фрейда звучат фальшиво.
Фрейд. Да. Отомстить за нас. Став лучшим врачом Вены.
Марта (изумленно смотрит на него). Ты никогда не гов
орил мне об этом.
Фрейд. Ты же знаешь, что мне тяжело говорить о себе.

(5)

Фиакр останавливается перед большим бедным строением.

Этот жилой дом похож на казарму. На окнах сушится белье. Перед входн
ой дверью орет ребятня.
Фрейд машинально поднимает голову. Из окна второго этажа высунула
сь женщина лет пятидесяти, высокая и все еще красивая. Она не без кокетств
а машет ему рукой.
На ее прекрасные обнаженные плечи наброшена шаль. Лицо Фрейда прео
бражается: на нем появляется выражение глубокой и сдержанной страсти.

Мать и сын обмениваются долгой, безмолвной улыбкой. Впервые возник
ает впечатление, что в эту минуту и в этом месте Фрейд чувствует себя совс
ем непринужденно. Он даже забывает заплатить кучеру, который с недоумени
ем смотрит на него. Марта замечает это и, пользуясь случаем, украдкой сует
крейцер кучеру.
Потом тянет Фрейда за рукав, пробуждая его от оцепенения.
Марта. Идем…
Площадка второго этажа.
Несколько довольно жалких дверей. На ступеньках лестницы сидит гр
язный, золотушный ребенок. Какая-то женщина полощет белье прямо в ракови
не, которая, похоже, единственная на весь этаж.
Но одна из дверей открывается, и мать Фрейда, сияя от радости, поджид
ает сына и его невесту.
Фрейд и Марта почти бегом преодолевают последний пролет. Марта оги
бает ребенка, сидящего на ступеньках, и нежно целует свою будущую свекро
вь.
Фрейд берет руку матери и нежно целует. Потом поднимает голову и ул
ыбается.
Фрейд. Мама…
С матерью он держится совсем иначе, чем с Мартой (в отношении ее он по
зволяет себе страсть, ревность, резкости). Он кажется скорее влюбленным, н
ежели сыном. Но влюбленным скромным и безупречное вежливым.
Чувствуется, что у него с матерью существует какое-то личное, глубо
кое согласие, которое выражается не в словах, а в едва уловимых жестах. Мат
ь улыбается серьезно и встревоженно.
Фрейд. Что случилось? Отец заболел?
Мать. Нет. Заходите, Марта.
Мать отходит в сторону. Они входят в крохотную прихожую. Мать закры
вает дверь. Все трое оказываются в полумраке.
Мать Зигмунд, я говорю тебе об этом потому, что отец тебе этого
не скажет: мы в безвыходном положении. Эта афера с тканями…
Фрейд (лицо его становится жестким). В чем же дело?
Мать. Твой отец в конце концов решил стать компаньоном Герште
ма.
Фрейд. Я тысячу раз его предупреждал…
Мать (властным тоном). У отца были свои причины, не за
бывай об этом, Зигмунд! Все, что делает отец, всегда правильно. (Пауза.)
Производство шерсти переживает кризис. Они объявили о своем банкр
отстве.
Фрейд. Когда?
Мать говорит об этом с истинным благородством. Ни на секунду не воз
никает впечатления, будто она пытается оправдать отца. Властная и решите
льная, она, похоже, думает, что отец никогда не нуждается ни в каких оправд
аниях перед детьми.
Мать. В прошлом месяце.
Фрейд. Почему вы мне об этом не сказали?
Мать. Мы знали, что ты должен уехать.
Фрейд (овладев собой). Понимаю. Отцу никогда не везл
о.
Мать. Теперь надо выдержать сроки платежей. Но мы денег не нашл
и.
Фрейд берет руку матери и пожимает ее.
Фрейд (с теплотой). Не бойся, мама. Я сделаю все, что ну
жно. (Она порывается что-то сказать, но он прикладывает палец к ее гу
бам.) Обо всем остальном мне скажет мой отец.
Он порывисто входит в комнату направо, где в кресле сидит Якоб Фрей
д (ему чуть за семьдесят), выглядящий старше своего возраста, очень кротки
й, не очень умный человек…
Якоб. Сынок мой! (Он хочет встать, искренне радуясь сыну. С
ын бросается, чтобы помешать ему подняться.) Поцелуй меня! (Фре
йд неуклюже, как бы по принуждению, целует старика. Старик нежен, словно же
нщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90