Никто не отберет. Разве что другие трупоеды.
Йеннифэр встала, закинула плащ на плечо.
- Недамир не намерен ждать утра, - сказала ока резко. - Он
уже сейчас согласен на ваши условия. Наперекор, чтоб вы знали,
моим и Доррегараевым советам.
- Недамир, - медленно процедил Богольт, - проявляет
мудрость, удивительную для столь недозрелого короля. Потому как
по мне, госпожа Йеннифэр, мудрость - это, в частности, умение
пропускать мимо ушей глупые или неискренние советы.
Ярпен Зигрин хмыкнул в бороду.
- Запоете иначе, - чародейка уперлась руками в бока, -
когда завтра дракон вас исхлещет, изрешетит и раздолбает ваши
кости. Станете мне туфли лизать и скулить, моля о помощи. Как
всегда. Я достаточно хорошо знаю вас и вообще таких, как вы. До
тошноты.
Она повернулась и ушла во мрак, не попрощавшись.
- В мое время, - сказал Ярпен Зигрин, - чародейки сидели в
башнях, читали умные книги и помешивали лопатками в тиглях. Не
путались у воинов под ногами, не лезли в наши дела. И не
крутили задом у мужчин перед глазами.
- А задок-то, честно говоря, ничего себе, - сказал Лютик,
настраивая лютню. - А, Геральт? Геральт! Эй, куда ведьмак
запропастился?
- А нам-то что? - буркнул Богольт, подбрасывая поленья в
костер. - Ушел. Может, по нужде. Его дело.
- Конечно, - согласился бард и ударил по струнам. - Спеть
вам чего-нибудь?
- А что, спой, - сказал Ярпен Зигрин и сплюнул. - Только не
думай, будто за твое блеяние я дам тебе хоть шелонг. Тут,
парень, не королевский двор.
- Оно и видно, - кивнул трубадур.

5

- Йеннифэр.
Она обернулась, точно удивленная, хотя ведьмак не
сомневался, что она уже давно слышала его шаги. Поставила на
землю деревянный ушат, выпрямилась, откинула со лба волосы,
высвобожденные из-под золотой сеточки и теперь крутыми локонами
спадающие на плечи.
- Геральт.
Как обычно, она носила только два своих цвета - черное и
белое. Черные волосы, черные длинные ресницы, позволяющие
только гадать о цвете скрытых ими глаз. Черная юбка, черный
короткий кафтанчик с белым меховым воротником. Белая рубашка из
тончайшего льна. На шее - черная бархотка, украшенная усеянной
бриллиантами обсидиановой звездой.
- Ты ничуть не изменилась.
- Ты тоже, - поморщилась она. - И в обоих случаях это
одинаково нормально. Однако напоминать об этом, хоть, может,
это и не самый скверный способ начать разговор, бессмысленно.
Правда?
- Правда, - кивнул он, глядя туда, где стояла палатка
Недамира и горели костры королевских лучников, частично
загороженные темными квадратами фургонов. Со стороны дальнего
костра долетал звучный голос Лютика, напевающего "Звездным
трактом", одну из своих самых удачных любовных баллад.
- Ну что ж, со вступлением покончено, - сказала волшебница.
- Что дальше? Слушаю.
- Видишь ли, Йеннифэр...
- Вижу, - резко прервала она. - Но не понимаю. Зачем ты
приехал? Ведь не ради же дракона? В этом-то, думаю, ничего не
изменилось?
- Нет. Ничего.
- Так зачем же, спрашиваю, ты присоединился к нам?
- Если я скажу, что из-за тебя, поверишь?
Она молча глядела на него, к в ее блестящих глазах было
что-то, что никак не могло понравиться.
- Поверю, почему бы нет, - сказала она наконец. - Мужчины
любят встречаться с бывшими любовницами, любят освежать
воспоминания. Любят думать, будто давние любовные игры дают км
что-то вроде пожизненного права собственности на партнершу. Это
хорошо влияет на их самочувствие. Ты не исключение. Несмотря ни
на что.
- Несмотря ни на что, - усмехнулся он, - ты права,
Йеннифэр. Твоя внешность прекрасно влияет на мое самочувствие.
Иначе говоря, я рад, что вижу тебя.
- И это все? Ну допустим, я тоже рада. Нарадовавшись, желаю
спокойной ночи. Видишь, я отправляюсь на отдых. А
предварительно намерена смыть с себя пыль и грязь. Но при этом
привыкла раздеваться. Посему удались и с присущим тебе тактом
обеспечь мне минимум удобств.
- Йен, - протянул он к ней руки.
- Не называй меня так! - яростно прошипела она, отскакивая,
а из пальцев, протянутых в его сторону, посыпались голубые и
красные искры. - Если коснешься, выжгу глаза, прохвост.
Ведьмак попятился. Чародейка, немного остыв, снова откинула
волосы со лба, встала перед ним, упершись руками в бока.
- Ты что думаешь? Что мы весело поболтаем, вспомним давние
времена? А может, в завершение всего пойдем вместе на воз и
подзаймемся любовью на овчинах, так просто, чтобы освежить
воспоминания? Да?
Геральт, не зная, читает ли чародейка его мысли или удачно
угадывает, молчал, криво улыбаясь.
- Эти четыре года сделали свое, Геральт. У меня все прошло,
и только исключительно поэтому я не наплевала тебе в глаза при
сегодняшней встрече. Но пусть тебя не обманывает моя
сдержанность.
- Йеннифэр...
- Молчи! Я дала тебе больше, чем кому-либо из мужчин,
паршивец. Сама не знаю, почему именно тебе. А ты... О нет,
дорогой мой. Я не девка и не случайно прихваченная в лесу
эльфка, которую можно в одно прекрасное утро бросить, оставить
на столе букетик фиалок и уйти, не разбудив. Которую можно
выставить на посмешище. Осторожней! Если сейчас ты скажешь хоть
слово, пожалеешь!
Геральт не произнес ни слова, безошибочно чувствуя бурлящую
в Йеннифэр злобу. Чародейка снова смахнула со лба непослушные
локоны, взглянула ему в глаза.
- Что ж, мы встретились, - тихо сказала она. - Не надо
выставлять себя на посмешище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18