А ведь намного труднее произвести на свет слово, чем ребенка.Каждый раз, когда я проезжаю через площадь Камбронна, мне приятно вспомнить этого храброго генерала, который сумел так благородно ответить англичанам и выразить одним словом то, что весь мир думает об этих островитянах.Сказав это, вернемся к эпической сцене, которая происходит в моей конторе под председательством гадкого господина Берю и его альтер его светлейшего Пино 1-го короля бычков.Баден, потребитель напитков с малыми оборотами, успешно крутанулся и только что передал мне по треплофону сведения о Кайюке.Сложив руки на бюваре, я начинаю:— Вас зовут Серж Кайюк, родились в Копенгагене в семье русских эмигрантов. В возрасте шести лет вы приехали во Францию и по достижении совершеннолетия большинством голосов избрали французскую национальность — Точно, — отбривает обвиняемый.Берюрье, который имеет на него зуб, причем превосходный, считает своим долгом, в соответствии с контрактом, издать рев носорога. Я сражаю его смертоносным взглядом.— В течение нескольких лет вы были генеральным представителем лаборатории фармацевтических изделий. Затем, вернувшись после стажировки в Соединенных Штатах, где были за счет фирмы, вы ее покинули?— Точно, — подтверждает Кайюк.— С этого времени источник ваших средств к существованию очень загадочен.— Я живу на свою ренту.— Это надо еще проверить… Вернемся к тому, что нас интересует.Два года назад вы связались с танцовщицей немецкой национальности из ночного бара. Ее звали Грета Конрад. Эта девушка оставила свою работу через три дня после знакомства с вами. Впоследствии она была в той или иной степени замешана в серии покушений против американских сил, расположенных в Европе…Так как он молчит, я шепчу:— Точно?— Точно! — отвечает Кайюк, взглядом бросая мне вызов.— В начале этой недели Грета Конрад была взята под наблюдение нашими службами. Я лично следил за ней в поезде Париж — Ренн, в котором ехали и вы, предварительно изменив внешность. Верно?— Нет!— Вы отрицаете?— Я отрицаю.— Это значит, что вы отказываетесь говорить об этом вообще?— Мсье Ля Палис не смог бы подвести итог более ясно!— О'кей! Итак, я продолжаю. Вы загримировались. Следили за девушкой. В поездке принимал участие еще один сообщник. Третий следовал за рулем “Мерседеса”… Я уж не знаю, что вы там наболтали Грете. Но она вышла как будто в туалет, а ваш сообщник выбросил ее на рельсы. Тогда вы поспешили в мое купе, чтобы дернуть стоп-кран. Поезд остановился. Пока я ходил искать труп Греты, вы вместе с сообщником перебрались через насыпь, чтобы сесть в “Мерседес”, который вас ждал.Почему вы уничтожили Грету Конрад? Но это загадка второстепенной важности. Другая интересует меня больше, и именно на ней мы остановимся.— Как хорошо у тебя подвешен язык! — скалит зубы Берю. — Я же…— Ты же свой прикуси! — выкрикиваю я. Он замыкается в своей обиде.— Вчера вечером было совершено новое покушение на посольство США на авеню Габриель. Мы убеждены, что ответственность за это преступление несет ваша банда. Так, уважаемый, я говорю вам без обиняков, хотите вы того или не хотите, вы все равно выложите мне все, ясно?— Не дождетесь, — утверждает Кайюк.— Я испытываю отвращение к применению крайних мер, но, согласитесь, в данном случае я не имею права колебаться.— Ты позволишь? — спрашивает Берю, поднимаясь. Он приближается к обвиняемому и начинает снимать куртку. Его намерения так же ясны, как летнее небо. Если я позволю ему вмешаться, то красавчик Серж очень скоро станет похож на мясной паштет.Кайюк понимает, что пахнет жареным, и нервно теребит свою куртку.Когда Берю поднимает свой кулак в рыжих пятнах, как белые быки Пьера Дюпона, он выдыхает:— Я хочу вам кое-что сказать!Я не верю своим ушным раковинам. Уже! Неужели он расколется, этот спесивый тип? Тут что-то не так!— Пусть мусье говорит! — приказываю я.Толстый с тоской поглядывает на свои плечи кетчиста.— Я вас слушаю, Кайюк.— Я должен сказать вам следующее: вы бессильны против нашей организации. Рано или поздно она одержит полную победу. И, чтобы доказать ваше бессилие, я заявляю вам, что сегодня вечером дом генерала Бигбосса, командующего атлантическими силами, будет гореть!— Неужели?! — иронизирую я, хотя и с некоторой дрожью в голосе.— Увидите! А теперь я прощаюсь с вами, мсье! Прежде чем я успел вмешаться, этот недоносок поднес руку ко рту. Он падает как подкошенный.Пино, дремавший на стуле, принимает его к себе на колени.— Прошу вас! — ворчит достойный представитель Большого Дома.Я бросаюсь вперед. Ножом для бумаг разжимаю сведенные судорогой зубы парня. Он умер так же, как Зекзак. Определенно, они действуют по инструкции: как только их берут, они глотают капсулу с цианистым калием!Хотя его и обшарили сверху донизу, но все же ничего не нашли. Но объяснение у меня есть. Одна из пуговиц его куртки была с секретом и представляла собой капсулу с цианистым калием. Кайюку оставалось только оторвать ее и раздавить зубами.Кончено, больше ничего… Тишина!И тут вмешивается треплофон, и, хотите, верьте мне, хотите, вытатуируйте морское сражение на брюхе, Старик спрашивает меня, заговорил клиент или нет. Как всегда, в самых драматических ситуациях не следует терять чувство юмора.— Как сказать, мсье директор, — хитрю я, — мне нужно срочно поговорить с вами о…— Хорошо, поднимайтесь!Я кладу трубку. Берю все понял, он замер как вкопанный, его руки скрючены, будто сжимают лопату.— Пахнет жа.., реным! — произносит он.— Думаю, да. Это тот вид обмена ударами, который приводит вас прямо в бюро по безработице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39