— Рано ты пожаловал на рабочее место.— Не то слово! Даже позавтракать не успел. — Он чем-то захрустел. — Тут кое-что поломалось, и, конечно, никто, кроме меня, не может устранить поломку.— Быть незаменимым — тяжкий труд! Послушай, можешь срочно провести поиск? Неофициально, для меня?— Мое любимое занятие. Выкладывай.— Кто-то прикончил Бумера.— Грустно слышать. Кстати, чудесный бисквит. — В трубке снова раздался хруст. — Тот еще был тип, но с заданиями справлялся. Когда это случилось?— Точно не знаю. Сегодня на рассвете его вытащили из Ист-ривер. Мне известно, что он иногда снабжал информацией отдел по борьбе с наркотиками. Можешь узнать поточнее?— Установление связи между осведомителями и потребителями доносов — хитрая задача, Даллас. Сама понимаешь, какая тут соблюдается секретность. Это только у тебя все на виду…— Так да или нет?— Сделаем, сделаем! — проворчал Фини. — Только ты уж меня не выдавай. Копы страшно не любят, когда роются у них за пазухой.— Он еще будет мне рассказывать! Заранее спасибо, Фини. Видел бы ты, как его отделали! Мне ясно одно: если он и знал что-то такое, за что его следовало бы угробить, то это были не мои дела.— Не твои — значит, чьи-то еще. Я с тобой свяжусь. Уставившись в экран компьютера, Ева попыталась привести в порядок свои мысли. Перед ее глазами все еще стояло изуродованное лицо Бумера. Служащий морга сказал, что удары наносили обрезком трубы или битой… Возможно, но без кулаков тоже не обошлось. Уж она-то знала, какие следы способны оставить на человеческой физиономии костяшки пальцев. И что чувствует человек, которого беспощадно колотят… У ее папаши были очень сильные руки. Долгие годы Ева пыталась обмануть себя, притвориться, будто ничего не помнит. Но все напрасно: она прекрасно помнила это ощущение, помнила, как потрясает удар еще до того, как даст о себе знать боль.Что страшнее — побои или надругательства? У нее не было на это ответа. Одно и другое было слишком тесно переплетено в ее памяти, в ее ночных кошмарах…Под каким невероятным углом была вывернута рука у Бумера! Там не только перелом, но и вывих. В голове у нее прозвучал отвратительный хруст, с которым ломается человеческая кость. Она почувствовала тошноту, услышала чей-то истошный визг. Это должен был быть крик отчаяния, но смрадная ладонь, зажимающая рот, превращала крик в постыдный визг…Ева очень хорошо представляла себе все это. Холодный пот, окатывающий все тело, унизительный страх перед неизбежными побоями, превращающими тебя в труп. В такие минуты человек молит Всевышнего, чтобы поскорее прибрал его грешную душу…Стук в дверь заставил Еву подскочить. Она действительно взвизгнула или это ей только показалось? За стеклянной дверью, расправив плечи, стояла Пибоди в тщательно отглаженной форме.Ева вытерла рукой лоб, пытаясь успокоиться. Пора за работу. Глава 3 Ночлежка, где находил убежище Бумер, была приличнее многих других. Раньше здесь располагался дешевый мотель, где проститутки снимали номера на час, и с тех пор практически ничего не изменилось. В четырехэтажном здании не было лифта, зато в вестибюле висели тусклые зеркала и имелся даже сомнительный охранник у двери.Судя по запаху, департамент здравоохранения недавно морил здесь насекомых и грызунов.Охранник долго рассматривал Евин значок.— Мы выполняем все предписания, — наконец заявил он. — У нас все спокойно.— Меня интересует Йоханнсен. — Ева убрала значок. — Кто его в последнее время навещал? Охранник насупился.— Я не обязан проверять посетителей. Мое дело собирать плату и следить за порядком.— Хотите, чтобы мы сами проверили, кто посещает ваше заведение? Мне нетрудно напустить на вас полицию нравов.Упоминание о полиции нравов сразу развязало охраннику язык.— Йоханнсен живет в комнате ЗС. Ушел вчера поздно вечером, один. За последние пару недель у него вообще не было посетителей.— Мы намерены осмотреть его комнату. Охранник пожал плечами.— Третий этаж, вторая дверь налево. Только не беспокойте других жильцов. У нас полный порядок.— Просто рай на земле. — Ева начала подниматься по деревянным ступенькам, о которые точило зубы не одно поколение крыс. — Будете записывать, Пибоди.— Слушаюсь. — Пибоди послушно вытащила из кармана блокнот. — Раз он ушел поздно вечером, значит, у убийцы было не так уж много времени.— Достаточно, чтобы выбить из человека душу. Ева с отвращением скользила глазами по стенам, исписанным скабрезными приглашениями и анатомическими подробностями. У кого-то из «писателей» было неладно с орфографией: стену покрывало многократно повторенное слово «fuk». Впрочем, вдохновлявшая художников и писателей мысль сомнений не вызывала.— Уютное местечко!— Прямо дом моей бабушки.Ева удивленно взглянула на Пибоди.— Надеюсь, вы пошутили?Пока она возилась с замками, Пибоди то краснела, то бледнела от смущения и пришла в себя только через несколько минут.— Здорово замуровался! — Ева отперла последний замок и утерла со лба пот. — Дорогое удовольствие. Каждая такая игрушка прилично стоит. Непонятно, зачем ему было все это… — Она распахнула дверь. — Черт, Бумер, как можно разводить такое свинство?!Их встретила убийственная жара. Температура в ночлежке регулировалась очень просто — открыванием и закрыванием окон. Бумер игнорировал эту операцию, поэтому в его берлоге нечем было дышать.Ароматы здесь витали богатые: сгнившая еда, грязная одежда, пролитое виски. Доверив Пибоди первоначальный осмотр, Ева остановилась в центре маленькой каморки и удрученно покачала головой.Простыни на узкой койке были запятнаны веществом, которое у нее не было охоты анализировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15