Салина задрожала и вцепилась в меня руками. Она вскрикнула от
боли и перестала болезненно дрожать. Взгляд ее глаз стал вызывающе спокоен.
- Ну... Дальше... - сказала она и нетерпеливо двинула бедрами.
Я надавил телом и мой член нырнул в горячую пропасть сумасшедшего
удовольствия. Я уже не помню, что я делал и как. Смутно, как во сне, я
представляю себе изгибы белого упругого тела, рычание и стон двух жертв
любви. Потом все пропало в сладостном безумии. Когда я очнулся, Салина уже
сидела около меня и своей нежной маленькой ручкой гладила мой живот. Сквозь
щели, оставленные мной ночью, пробивался яркий луч солнца.
- Я думала, что ты умер, - с дрожью в голосе сказала Салина. - ты видишь,
я оказалась впервые в жизни сильнее мужчины. Я чувствовала тебя всего до
конца, я даже рассмотрела сок, который ты в меня влил. Он очень смешан с
моим. Хочешь, я и тебе покажу? Она спрыгнула с дивана и, взяв со стола
розетку, поднесла к моим глазам. там мутными отблесками трепетала густая
жидкость.
- Здесь ты и я вместе, - восторженно прошептала Салина. - я буду хранить
это всю жизнь. Мы теперь муж и жена. Я никогда не отпущу тебя от себя ни на
минуту. Тебе не нужны будут никакие женщины, я их всех заменю одна.
Я таял под наплывом бурного счастья. Созерцая голую Салину, я еще раз
убеждался в совершенстве ее милой и нежной красоты.
- Сали, я должен все-таки уехать в Кельн, - виновато сказал я.
- Нет, никогда, - в ее глазах сверкнул гнев.
- Но, милая, не нужно сердиться. Это от меня не зависит. Меня послали с
очень важным поручением фирмы. Дело особой секретной важности, невыполнение
которого грозит мне смертью. ты хочешь, чтобы меня убили?
Я взглянул на часы. Было 7 часов 20 минут. Оставалось не многим более
двух часов до отхода парохода. Я быстро оделся, расцеловал свою новую
чудесную жену и бросился в гостиницу. Проводить меня к пароходу она не
пришла. Я напрасно прождал у трапа до отхода. Я не знал, что с ней
случилось и до сих пор не могу поверить, что она меня обманула. Но это была
последняя встреча с земной женщиной, с которой я жил и которая оставила в
моей памяти неизгладимое впечатление. Судьба, очевидно, послала мне ее для
того, чтобы показать, как ничтожны были ее сладости по сравнению с тем, что
готовили мне женщины-карты. Незнакомец был совсем пьян. У него заплетался
язык и голова склонилась к столу в неодолимой дреме. Меня тронул его
бесхитростный рассказ, и я решил во что бы то ни стало узнать, что было
дальше. Но он ничего не мог сказать, он почти спал. Я быстро написал
записку, в которой сообщил свой адрес, имя и фамилию, завернул в нее
несколько долларов и сунул ему в карман.
Глава 3
Утром мы должны были отплыть в Лондон,но из-за обнаруженной поломки
лопасти правого винта наше пребывание в Амстердаме затянулось на несколько
дней. Меня это нисколько не огорчило. Мне не терпелось услышать продолжение
сказочной истории незнакомца и, я уже собирался отправиться в бар, как меня
окликнули с палубы. Я вышел.
- Вас ожидает у трапа какой-то оборванец, - сообщил мне
матрос.
Я глянул через борт и увидел своего ночного расказчика, приветливо
помахал ему рукой. Он мне ответил тем же. Я сошел к нему. Мы пожали друг
другу руки как друзья.
- Извините, - сказал мой новый знакомый,- я вчера перепил. Хорошо, что вы
оставили свой адрес, а то бы я потерял вас! А мне хочется рассказать вам
всю историю до конца, вы очень хороший слушатель.
- Если вы не возражаете,- сказал я ему, - то мы захватим с собой моего
друга Дика, он приличный парень, канадец. Мы отправимся в какую-нибудь
гостиницу. там за бутылкой хорошего вина вы нам поведаете остальное,
хорошо? Он немного подумал и согласился. Я сбегал за Диком и через
несколько минут мы втроем заняли небольшой уютный номер в тихой портовой
гостинице. После двух рюмок доброго коньяку Рэм - так звали хозяина карт -
продолжил свой рассказ.
- Небольшой,но быстроходный французский электроход "Святой Августин"
понес меня прочь от лучезарного берега Алжира и от моей чудесной любви.
Невыразимая тоска и предчувствие чего-то недоброго щемили мне сердце. Ни на
секунду я не мог забыть Салину и все время вспоминал до мельчайших
подробностей свою прошедшую ночь. Слезы обиды и ревности туманили мне
глаза. Стоя на корме, я напряженно всматривался в удаляющийся берег в
надежде увидеть хоть мельком милую сердцу фигуру очаровавшей меня женщины.
Берег скрылся в знойном мареве, но я еще долго видел его неясные очертания,
рожденные моим воображением. Запершись в своей каюте, я решил никуда не
выходить, пока не прибудем в марсель. День прошел в мучениях. Вечером я
вышел прогуляться на палубу. Была чудесная погода. Все высыпали наверх. Я
смотрел на разнаряженных женщин и все они казались мне бесцветными и
неинтересными. Мысли мои были полны салиной. Я был болен ею. В половине
двеннадцатого я вернулся в свою каюту и, не раздеваясь, лег на диван. Я,
кажется, задремал. Очнулся от стука в дверь.
- Кто там?
- к вам женщины, - ответил из-за двери мужской голос. Я не хотел видеть
никаких женщин, но не отвечать было невежливо, за стеной приглушенно
звучали голоса. Я открыл дверь и в изумлении попятился назад. Передо мной
во всем блеске своего великолепия стояла, горделиво выгнув стан, дама, как
две капли воды похожая на червонного туза.
- Можно к вам? - спросила она, лукаво улыбаясь.
Молчаливым жестом я пригласил ее войти. Дама поблагодарила кого-то за
дверью и вошла.
- Вы уже спали? - она сняла с лица белую кисейную маску и бросила ее на
стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38