Забавно! Я никогда не мог понять, в чем разница, но Клара говорила... Клара говорила, что понимает.
- Боб, о чем вы только что думали? - спрашивает Зигфрид.
Я сворачиваюсь клубком и что-то бормочу.
- Я не понимаю, что вы только что сказали, Робби.
Я молчу. Думаю, что стало с Шики. Вероятно, он уже умер. И вдруг мне становится грустно от смерти Шики так далеко от Нагои, и мне снова хочется плакать. Но я не могу. Я корчусь и извиваюсь. Бьюсь о пенопластовый матрац, пока не начинают протестующе скрипеть удерживающие меня ремни. Ничего не помогает. Боль и стыд не уходят. Я доволен собой, доволен тем, что стараюсь изгнать эти чувства, но у меня не получается, и отвратительный сеанс продолжается.
Зигфрид говорит: "Боб, вам требуется много времени для ответа. Вы что-нибудь утаиваете?"
Я отвечаю с благородным негодованием: "Что за нелепый вопрос? Если бы я утаивал, откуда мне об этом знать? - Я молчу, обследуя уголки своего мозга в поисках того, что я утаил от Зигфрида. Ничего не нахожу. Рассудительно говорю, - Кажется, ничего нет. Я не чувствую, что утаиваю что-то. Скорее хочу сказать так много, что не знаю, с чего начать".
- Начинайте с любого, Роб. Первое, что приходит в голову.
Это кажется мне глупым. Откуда мне знать, что первое, когда все перемешалось? Отец? Мать? Сильвия? Клара? Бедный Шики, пытающийся передвигаться без ног, порхая, как ласточка в амбаре, охотящаяся за насекомыми: точно так же Шики ловит мусор в воздухе Врат?
Я касаюсь тех мест в мозге, где больно. Я знаю по предыдущему опыту, что будет больно. Так я себя чувствовал в семь лет, когда бегал по Скальному парку вместе с другими детьми и пытался обратить на себя внимание.

| 481 - IRRAY (0) = IRRAY (P) 13,320
| Я думаю, вы обеспокоены. 13,325
| 482 - XTERNAIS; 66AA3 IF; 5B 13,330
| GOTO* 7Z3 13,335
| XTERNAIS @ 01R IF @ 7 13,340
| GOTO* 7Z4 13,345
| Вздор, Зигфрид, 13,350
| Ты всегда так говоришь. 13,355
| XTERNAIS C99997AA! IF c8 13,360
| GOTO* 7Z4 IF ? GOTO 13,365
| ** 7Z10 13,370
| Я ни о чем не 13,375
| Не беспокоюсь. 13,380
| 483 - IRRAY. ВЗДОР.. ВСЕГДА. 13,385
| БЕСПОКОИЛСЯ/ НЕТ. 13,390
| 484 - Почему бы не сказать 13,395
| Об этом? 13,400
| 485 - IRRAY (P) = IRRАY(Q)ВВОД 13,405
| УСПОКОИТЕЛЬНОГО ТОНА 13,410
| Нет ничего плохого в том, 13,415
| Чтобы сказать, 13,420
| Как себя чувствуешь. 13,425
| 487 - IRRAY (Q) = IRRAY(R)GOTO 13,430
| ** 1 GOTO* 2 GOTO 13,435
| ** 3 13,440
| 489 - Ты мне надоел, 13,445
| Зигфрид, 13,450
| Понимаешь? 13,455
| XTERNALS c1! IF! GOTO 13,460
| **7Z10 IF ** 7Z10! GOTO 13,465
| ** 1 GOTO ** 2 GOTO ** 3 13,470
| IRRAY БОЛЬ 13,475

Или когда мы оказались вне реального пространства и поняли, что попали в ловушку, а из ничего появилась призрачная звезда, улыбаясь, как Чеширский кот. У меня сонм таких воспоминаний, и все они причиняют боль. Да, это так. Они само воплощение боли. В указателе моей памяти против них написано "Болезненно". Я знаю, где отыскать их, и знаю, как бывает больно, когда они всплывают на поверхность. Но пока я их не выпущу, они не причинят мне боли.
- Я жду, Боб, - говорит Зигфрид.
- Думаю, - отвечаю я. И тут мне приходит в голову, что я опаздываю на урок гитары. Это напоминает мне еще о чем-то, я смотрю на пальцы левой руки, проверяю, не отросли ли ногти: мне хотелось бы, чтоб мозоли стали больше и тверже. Я не очень хорошо играю на гитаре, но большинство слушателей не слишком критичны, а я получаю удовольствие. Но нужно все время упражняться и помнить. Сейчас посмотрим, думаю я, как перейти от фа-мажор к соль на седьмой струне.
- Боб, - говорит Зигфрид, - сеанс был не очень продуктивным. Осталось десять-пятнадцать минут. Почему бы вам не сказать мне первое, что придет в голову... прямо сейчас?
Первое я отвергаю и говорю второе. "Первое, что приходит мне в голову; я вспоминаю, как плакала мать, когда погиб отец".
- Не думаю, чтобы это на самом деле было первым, Боб. Позвольте высказать предположение. Первая мысль была о Кларе.
В груди у меня сжимается. Дыхание перехватывает. Неожиданно передо мной возникает Клара, какой она была шестнадцать лет назад, и ни на час старше... Я говорю; "Кстати, Зигфрид, я думаю, что хочу поговорить о своей матери". И позволяю себе вежливый примирительный смешок.
Зигфрид не вздыхает покорно, но он молчит так, что создает то же впечатление.
- Понимаешь, - говорю я, тщательно обходя все, не относящееся к этой теме, - она хотела после смерти отца снова выйти замуж. Не сразу. Не хочу сказать, что она обрадовалась его смерти или что-нибудь такое. Нет, она его любила. Но теперь я понимаю, что она была здоровая молодая женщина - очень молодая. Сейчас подумаем... ей было тридцать три. И если бы не я, она, конечно, вышла бы замуж. У меня чувство вины, я не дал ей вторично выйти замуж. Я пришел к ней и сказал; "Мама, тебе не нужен мужчина. Я буду мужчиной в семье. Я о тебе позабочусь". Но, конечно, я не мог. Мне тогда было пять лет.
- Мне кажется, вам было девять, Робби.
- Да? Сейчас подумаем. Зигфрид, ты, кажется, прав... - Я стараюсь проглотить большой комок, образовавшийся в горле, давлюсь и начинаю кашлять.
- Скажите, Роб, - настойчиво говорит Зигфрид. - Что вы хотели сказать?
- Будь ты проклят, Зигфрид!
- Давайте, Роб! Говорите.
- Что говорить? Боже, Зигфрид! Ты меня прижал к стене. Этот вздор никому не приносит пользы.
- Боб, пожалуйста, скажите, что вас беспокоит.
- Заткни свою грязную жестяную пасть! - Вся боль, от которой я так старательно уходил, вырывается наружу, и я не могу с ней справиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12