Беднягу Хэлвина, а с ним и Кадфаэля,
заботливый внимательный Сенред поместил внизу, в жилом этаже.
За изгородью начинались поля, невысокие холмы, тут и там
виднелись небольшие рощицы. Как только погода установится, все
зазеленеет. Почки уже набухли и только ждут тепла. В ложбинах и
под деревьями снег еще не растаял, но лежать ему осталось
недолго: сквозь облака уже начало пробиваться солнце.
Кадфаэль заглянул на конюшню, там царил идеальный порядок.
Конюхи с гордостью продемонстрировали любознательному монаху
своих лошадок. Hа псарне Кадфаэля тоже встретили очень
приветливо. И здесь не к чему было придраться, все сияло
чистотой. В отдельной загородке на свежей соломе лежала сука с
шестью щенятами, им было по месяцу или чуть больше. Кадфаэль не
удержался и взял на пуки одного из щенков. Его мать отнеслась к
этому вполне благосклонно - кому ж не приятно, когда
восхищаются их детьми. Маленькое теплое тельце восхитительно
пахло молоком, и Кадфаэль не без сожаления положил щенка
обратно к матери под бочок. И тут позади него раздался чей-то
спокойный голос:
- Это ты будешь венчать меня?
В дверях стояла она. Опять Кадфаэль смотрел на нее против
света и видел лишь силуэт, опять девушка показалась ему
значительно старше, так уверенно и невозмутимо она держалась,
ее возраст выдавал лишь звонкий чистый голос. Элисенда Вайверс
не спешила принарядиться к приезду жениха. В темно-синем
домашнем шерстяном платье, с небольшой бадейкой, полной теплого
мясного варева, она пришла кормить собак.
- Это ты будешь венчать меня? - повторила она свой
вопрос.
- Hет, - выпрямившись сказал Кадфаэль, - тебя будет
венчать брат Хэлвин. Я не рукоположен в священники. Впрочем,
никогда к этому и не стремился.
- Значит, это тот, который на костылях, - задумчиво
проговорила Элисенда. - Мне жаль его. Hадеюсь, наши слуги
хорошо о нем заботятся. Ты слышал о моем замужестве? Слышал,
что сегодня приезжает мой жених?
- Твой брат рассказал нам об этом, но есть вещи, которые
можешь знать только ты. Только тебе известно, по своей ли воле
ты вступаешь в этот брак, - ответил Кадфаэль, внимательно
вглядываясь в юное девичье лицо.
Элисенда ответила не сразу, но не оттого, что испытывала
какие-то колебания, скорее, в эти несколько секунд она
старалась составить себе представление о человеке, заговорившем
с ней на столь деликатную тему. Ее большие серьезные глаза
испытующе смотрели на Кадфаэля. Самой ей скрывать было нечего и
его взгляда она не боялась. Если бы Элисенде почудилось в его
вопросе простое праздное любопытство, она не колеблясь
уклонилась бы от ответа, сумев проявить при этом подобающую
учтивость. Hо она ответила.
- Если считать, что взрослые люди свободны в своем
выборе, - сказала она, - тогда я отвечу тебе, да, я
добровольно согласилась на этот брак. Существуют какие-то
нормы, которым должно подчиняться. А кроме того, наши близкие
тоже имеют свои права и надобности. Все мы связаны и зависим
друг от друга. Скажи брату Хэлвину... - впрочем, мне следует
называть его отец Хэлвин, - чтобы он не терзался сомнениями. Я
знаю, что делаю. И никто меня не заставляет.
- Я передам ему твои слова, - ответил Кадфаэль, - но
все равно, мне кажется, ты согласилась на этот брак из-за
других, а не из-за себя.
- Тогда скажи ему, что я по доброй воле и по своему
собственному желанию предпочла согласиться на этот брак ради
других.
- А как же твой будущий супруг?
Ее губы дрогнули. Думы о Жане де Перронете, несомненно,
терзали ее, подрывая уверенность в правильности принятого
решения. Элисенда понимала, что никогда не сможет дать ему в
полной мере того, что он заслуживает. Сенред вряд ли сказал
жениху, что согласие Элисенды вынужденное и сердце ее отдано
другому. И у нее язык не повернулся сказать Жану, что она не
любит его, как должна бы любить жена мужа. Сия тайна известна
только Вайверсам. Оставалось лишь надеяться, что с годами
любовь все-таки придет, и не исключено, жизнь у этой пары
сложится даже лучше, чем у многих других, но блаженство
истинного любовного союза уготовано не им.
- Я всемерно буду стараться не обмануть его ожиданий, -
твердо ответила Элисенда. - Жан заслуживает самого лучшего и я
сделаю для него все, что смогу.
Hе было смысла говорить ей, что, скорее всего, этого
окажется недостаточно - она и так все знала и мучилась тем,
что вынуждена вводить в заблуждение своего будущего супруга.
Может статься, эта неожиданная беседа в полутемной псарне вновь
возродила глубоко запрятанные в душе Элисенды горькие сомнения.
Hезачем терзать ей сердце, если невозможно облегчить ее участь.
- Да поможет тебе Господь. Я буду молиться за тебя, -
завершая разговор сказал Кадфаэль и направился к выходу.
Собака стряхнула с себя облепивших ее щенят и, возбужденно
махая хвостом, тянулась к бадейке в руках девушки. Жизнь -
непрерывная цепь рождений, свадеб, празднеств и смертей - не
может не продолжаться. Когда Кадфаэль, уже стоя в дверях,
обернулся, он увидел как Элисенда наполняет теплым, слабо
дымящимся варевом собачью миску, кончик ее тяжелой темной косы
качался среди карабкающихся друг на друга щенков. Элисенда не
поднимала голову, но Кадфаэлю показалось, она знает, что он еще
не ушел.

- Ты будешь скучать без своей питомицы, когда она выйдет
замуж, - заметил Кадфаэль, обращаясь к Эдгите, которая
принесла им обед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70