– Здесь нет лиц, – пожаловался он Ангелу.
– Зато полно аппетитных задниц, – успокоил Ангел.
– Гляди, гляди, – заволновался Джеронимо. Перед колесом Фортуны стояли с голодными глазами три вертлявые малолетки, – размалеванные, с торчащими грудками и попками.
– Бенито, ты сечешь на макаронной фене. Поди скажи им пару слов.
Позади оркестр шпарил что-то из «Мадам Баттерфляй» . Непрофессионально, не в склад, не в лад.
– Не похоже, что здесь другая страна, – сказал Профейн.
– Джеронимо – турист, – объяснил Ангел. – Хочет поехать в Сан-Хуан, поселиться в «Хилтоне» и шляться по городу, высматривая пуэрториканцев.
Они неспешно приближались к малолеткам. Профейн наступил на пустую банку из-под пива. Поехал. Ангел и Джеронимо рванулись с флангов и подхватили его под руки на полпути к земле. Девчонки обернулись и захихикали, но глазки в темных кругах теней оставались невеселыми.
Ангел покачнулся.
– При виде прекрасных дам, – промурлыкал Джеронимо, – он слабеет в коленках.
Хихиканье стало громче. Где-то неподалеку американский рядовой и японская гейша принялись на итальянском языке подпевать музыке. Представляете, как это выходило у туристов с заплетающимися языками? Девчонки отошли, и трое друзей двинулись за ними, не отставая ни на шаг. Купили пива и нашли свободную ступеньку.
– А вот Бенни умеет лопотать как макаронник, – похвастался Ангел. – Скажи что-нибудь, Бенни, эй.
– Sfacim , – сказал Профейн. Девчонки были шокированы.
– Твой друг – пошляк, – возмутилась одна из них.
– Не желаю сидеть рядом с пошляком, – поддержала ее другая, сидевшая возле Профейна. Она поднялась, вильнула попкой и вышла на улицу, где остановилась, отклячив бедро и глядя на Профейна темными щелками глаз.
– Это его имя, – пояснил Джеронимо, – вот и все. Я Питер О'Лири, а этот – Чейн Фергусон. – Питер О'Лири был их старым школьным приятелем; сейчас он учился в семинарии на севере штата, готовился стать священником. В последних классах школы он вел настолько добродетельный образ жизни, что Джеронимо с друзьями, попадая в передряги, всегда назывались его именем. Под именем Питера О'Лири были лишены девственности толпы смазливых малышек, его именем прикрывались, бегая за пивом, которое затем выпивали в его же честь. А Чейн Фергусон был героем вестерна, который они вчера смотрели по телевизору в до»-! о семейства Мсндоса.
– Тебя действительно так зовут? – спросила отошедшая девушка.
– Sfacimento. – На итальянском это означало «разрушение», «гниение», «распад». – Вы не дали мне закончить.
– Тогда ладно, – решила девчонка. – Все не так уж плохо.
Етить тебя в тугую вертлявую задницу, подумал глубоко несчастный Профейн. Другой бы уже закинул тебя выше этих лампочных гирлянд. Девчонке было нс больше четырнадцати, но она уже знала о непостоянстве мужчин. Тем лучше для нее. Ее уже оставили многие постельные партнеры и прочие sfacim, а тот парень, который, возможно, еще остается с ней, тоже готов превратиться в кобеля и сбежать – вот почему сна так сурова. Он не сердился на нее. Он надеялся, что правильно угадал ее мысли, но не мог знать, что отражалось в ее глазах. Они словно впитывали в себя весь уличный свет: жар сосисочных грилей, фонари на мосту, освещенные окна соседних домов, кончики зажженных сигар «Де Нобили», золотой и серебряный блеск оркестровых инструментов и даже сияние невинности, исходившее из глаз отдельных туристов.
Как Луны сторона вечно темная –
Так и девы Нью-Йорка глаза:
Вечный вечер, загадочность томная,
Не прочтешь в них ни «против», ни «за».

Под огнями Бродвея бредет она,
Позади оставляя свой дом,
Но улыбка ее – беззаботная,
Так как сердце заковано в хром.

Ей плевать на бродягу бездомного
И на парня из Буффало, где
Подло бросил дурнушку он скромную
И теперь тихо плачет о ней.

Словно листья опавшие, мертвые,
Словно тишь на морской глубине,
Глаза девы Нью-Йорка увертливой
Никогда не заплачут по мне.
Никогда не заплачут по мне.
Девчонка на тротуаре передернулась.
– Здесь нет никакого ритма.
Это была песня времен Великой Депрессии. Ее пели в 1932-м, в год рождения Профейна. Он не помнил, где ее слышал. Если в ней и присутствовал ритм, то это был ритм сухих бобов, сыплющихся в старое ведро где-то в Джерси. Гул дорожных работ, на которые посылали безработных, ритм идущего под уклон товарняка, набитого бродягами и грохочущего на рельсовых соединениях через каждые 39 футов. Она родилась в 1942-м. В войне ритма не было. Был один шум.
Продавец жаркого напротив них запел. Запели Ангел и Джеронимо. К оркестру на другой стороне улицы подключился итальянский тенор из соседнего дома:
Non dimenticar, che t'i'ho voluto tanto bene,
Ho saputo amar; non dimenticar…
Вся холодная улица внезапно расцвела поющими голосами. Профейну хотелось взять в свои руки пальчики девушки, отвести ее куда-нибудь в теплое место, укрыть от холода, развернуть ее, стоящую на этих дурацких шарикоподшипниковых каблуках, к себе спиной и доказать, что его фамилия действительно Sfacim. Порой он испытывал такое желание – быть грубым и одновременно переполниться глубокой печалью, которая, сочась из его глаз и дырявых туфель, образует на улице одну большую лужу человеческого горя, куда изливается все – от пива до крови, но нет ни капли сострадания.
– Меня зовут Люсиль, – сообщила Профейну девчонка. Две другие тоже представились. Люсиль вернулась и села на ступеньку рядом с Профейном. Джеронимо побежал за пивом, Ангел продолжал петь.
– Чем вы занимаетесь, ребята? – спросила Люсиль. Рассказываю небылицы крошкам, которых хочу трахнуть, подумал Профейн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196