А она отвечает: лучше тебя один раз похоронить, чем каждый вечер натыкаться на твою пьяную харю, да и раствор нынче не даром дается. Ну в тот раз меня еще почистили по полной программе, а к вечеру я нализался по новой. Думал, она шутки шутит. Ан нет. Я по привычке в девчонкам, а они в отказ. Говорят, что ключи от склада эта убийца забрала себе. Я к ней, то да се — бесполезно! Говорит: я тебя предупреждала и нет моих принципов, чтобы слово свое не держать. И более того, приказ о твоем увольнении подготовлен, но пока бездействует в столе. Доставать я его оттуда не буду, это сделаешь ты сам, если еще хоть раз увижу тебя в непотребности. Чуть я тогда дуба не дал. А жить-то хочется, кушать надо, а кому нужен старый алкоголик, который только то и может, что вспарывать брюхо да пилить черепа.— С тобой все ясно, — прервал я затянувшуюся исповедь сизого носа. — Передавай привет Наталии Георгиевне и скажи, что ее политика единственно верная и дело ее правое. А теперь перейдем к делу. Что ты можешь сказать по существу поставленных мною вопросов?— Во-первых, с тебя причитается. После твоего звонка я добровольно вызвался потрошить твою бабу и проканителился с ней до сего времени.— За что я очень тебе признателен. Рассказывай.— А чего рассказывать — я уже написал заключение, бери да читай.— Нет уж, соизволь на словах, так мне понятнее.— Как хочешь. Начнем с того, что она была наркоманкой.— Не может этого быть.— Может или не может, я не знаю, а говорю тебе голые факты. У нее на изгибах рук я обнаружил по крайней мере полтора десятка дырок от иглы. Далее, окочурилась она от сумасшедшей передозировки героина, а только потом пошла и повесилась. Вот такой расклад получается.— Что-то здесь не так. Ты видел ее косметику?— Хороший макияж. Я в этом не специалист, но, по моему мнению, гримировали ее уже мертвую. Примерно так, как разрисовывают матрешек.— Почему ты так решил?— Потому что тушь и помада нанесены поверхностно, так, как есть. Понимаешь, косметика не проникла в мелкие морщинки и углубления. Ты видел, как бабы себя размалевывают? Они растягивают губы аж до ушей, оттягивают веки до задницы и только затем мытарят себя, бедняжки, чтобы краска проникла в каждую пору. В нашем случае такого нет, помада нанесена на спокойные губы, как и тени, как и тональный крем.— Захарыч, трезвый образ жизни идет тебе на пользу. Ты стал умный, как наш домком. Можно переходить ко второму вопросу, если ты исчерпал первый. Как тебе понравились фрагменты четвертованного тела?— А никак, ими занимался Валерка, у меня же не десять рук. Правда, я глянул мельком, одним глазком, но этого недостаточно.— Для меня все хорошо, говори что знаешь.— Во-первых, там некомплект. Ты забыл положить в мешок голову. Во-вторых, ткани подверглись гнилостному изменению, так что точную дату его смерти определить будет очень проблематично, но если учитывать температуру окружающей среды за последние двадцать дней, то думаю, что узлы и агрегаты этого господина отсоединены и не функционируют не меньше двух недель. Плюс-минус три дня.— Ты мог бы определить его возраст и телосложение?— На первый взгляд от двадцати до тридцати лет, завтра скажу более точно. Что же касается роста, то тут можно сказать более определенно: он у него составлял порядка ста восьмидесяти — ста восьмидесяти пяти сантиметров. Стоит отметить, что парень был хорошо развит физически.— Причину смерти ты, конечно, указать не можешь?— Могу сказать, что его не зарезали и он не умер от передозировки наркотиков, поскольку его вены были чисты и непорочны.— Его не могли удавить?— Нет, голова отсечена очень высоко, под самый череп, так что нам достался довольно приличный кусок шеи. Видимых следов удавки на ней нет. Но все это я тебе говорю исключительно исходя из беглого осмотра, подробнее об этом господине можно узнать завтра, переговорив с Валеркой.— Он мог умереть от черепно-мозговой травмы?— Вполне. Скорее всего, так оно и было — его сперва хорошенько долбанули по темечку, а потом отрезали бестолковку.— А прострелить ее не могли?— Почему же нет? Очень даже вероятно, и если бы ты мне эту голову предоставил, то получил бы совершенно исчерпывающий ответ.— Сизый нос, ты классный эксперт и тебе давно пора на повышение. Буду в области — непременно за тебя похлопочу.— Избави меня Бог от таких покровителей. — Театрально открыв «дипломат», Корж извлек двухсотпятидесятиграммовую колбу. — Держи презент, а я побежал, похоже, я становлюсь добропорядочным семьянином.Лежа в постели, я долго думал о страсти к деньгам, о смерти Линды. Что могло произойти в тот роковой день? Как она могла оказаться в квартире Виноградова, которого четвертовали еще в начале месяца? То, что упаковали его собственный труп, я теперь не сомневался. Но зачем любовнице Стригуна понадобилось тащиться в квартиру убитого полмесяца назад Дениса, я не понимал. Не склеивалась у меня вся это история, хоть ты разбейся. И сам Денис в нее не вписывался. Ну на кой ляд было финансовому жулику Стригуну посвящать в свои тайны какого-то парня с третьих ролей? Он и без всякой посторонней помощи обстряпал бы дело не менее успешно. Нет, не получается у меня с Виноградовым, не нужен он был Стригуну. Подождите, господин Гончаров, а что, если наоборот? Стригун был нужен Виноградову? Ну и что? Послал бы его уважаемый Анатолий Олегович куда подальше, и на этом делу конец. Вряд ли Денис мог его шантажировать. Финансовые мошенники люди умные и, прежде чем начинать какое-то предприятие, заранее все предусмотрят. Работают они практически без проколов, особенно в наше распрекрасное время, когда обычное воровство запросто сходит за авторитетную коммерческую сделку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35