Но если такая связь была, то Роза не сомневалась, что докопается до нее.
Она продолжала просматривать оставшуюся часть дневника, когда из Атланты позвонил Кен Малхолланд.
– Роза, я надеюсь, что не разбудил вас, – извинился он. – Мне показалось по вашему голосу, что вы устали.
– Устала, Кен, но я несколько воспрянула. То опускаю нос, то вздергиваю его вверх. Вы знаете, как это бывает со старыми дамами.
– Мы все подойдем к вашему возрасту, если сможем. Послушайте, Роза, после нашего разговора я пошел в лабораторию и сделал быстрый спектроанализ пары образцов, которые вы назвали. Один из них – только один – окружен каким-то странным пятном ДНК. Мой лаборант сейчас проводит новый анализ. Похоже на вирусное происхождение, но микробы ткани кажутся чистыми, и их количества недостаточно, чтобы сказать определенно. Не могли бы вы прислать немного больше образцов?
– От той же самой пациентки, может быть, – ответила Роза. – Но она была больна, когда у нее получили эту сыворотку, а теперь выздоровела.
– Понятно.
– Послушайте, лучшее, что я могу достать, – это сыворотка во время ее выздоровления. Но не уверена, что мне это удастся. Пациентка, о которой идет речь, предъявила судебный иск докторам этой больницы за преступную небрежность при лечении. В данный момент она может не пожелать сотрудничать с нами.
– А как насчет других пациенток с такой же болезнью?
– Они обе умерли.
– А других случаев нет?
– Нет, – ответила Роза. Поколебалась и добавила: – По крайней мере, в настоящее время.
* * *
Мэт ответил Саре только тогда, когда она, уже возвратившись домой, лежала, свернувшись калачиком, на тахте в своих самых удобных протертых домашних джинсах и помаленьку пила бокал «Шардоннэ». Она написала заявления о случившемся в службу безопасности больницы и полицию и оставила записку Гленну Пэрису, который куда-то уехал на совещание. Потом она поставила в известность дежурного стажера и согласилась, чтобы ее довез до дома секретарь родильно-гинекологического отделения. Она решила, что диктовка подождет.
– Не догадываетесь, кто мог это сделать? – спросил Мэт после того, как она схематично описала ему события последних нескольких часов.
– Все и никто. У этих трех девушек были друзья и родственники. Не говоря уже об обычных сумасбродках, которые питаются тридцатисекундными клипами новостей по ТВ и мгновенно превращаются в мстителей-крестоносцев. Мэт, я не циник, но знаю, что люди могут становиться гадкими.
– Забудьте об этом. Вы сказали, что приняли решение относительно нашего дела. Хотите сказать об этом по телефону или лучше при личной встрече?
Сара надеялась, что он спросит об этом, и уже подготовила ответ.
– Не приедете ли вы ко мне? – спросила она. – Я люблю готовить, но больше почти не занимаюсь этим. У меня тут достаточно продуктов, чтобы приготовить что-нибудь вкусное, если, конечно, вы не очень разборчивы. И вы мне поможете воздержаться от того, чтобы одной прикончить бутылку «Шардоннэ».
– Идет. Буду у вас через полчаса. Не намекнете ли, что вы решили?
– Думаю, что могу обойтись без намеков, – ответила она. – Могу сказать совершенно определенно: я решила не соглашаться на мировую ни при каких условиях.
* * *
– Вы знаете, Мэт, мне казалось, что я знаю, что мне надо сделать, когда я рассталась с "вами сегодня после обеда, – начала Сара беседу. – А потом, когда я увидела, как они поступили с моим велосипедом, укрепилась в своем решении.
Они сидели на тахте, пили декофеинированный кофе и ели остатки торта, который она обнаружила среди запасов в своем морозильнике. Сам ужин – кусочки курятины с грибами и готовый гарнир из разогретых замороженных овощей – оказался довольно неплох. И все-таки она не чувствовала себя так раскованно, как ей хотелось бы. Одна из причин была – происшедшее в больнице. Другая состояла в том, что Мэт был первым мужчиной, с которым она осталась наедине за последние два года.
– Послушайте, мы поступим так, как вы скажете, – заявил он.
Если его и расстроило ее решение, он умело это скрывал.
– Меня ужасает, что может произойти в суде, Мэт, – продолжала она. – Но мировая без выявления истины ничего не даст, не остановит людей с красной краской. И я не собираюсь остаток своей жизни бегать от них или подвергаться хамству с их стороны. Они должны узнать, что я невиновна. Но если я виновата, то тоже должна об этом узнать. Поверьте, что меня не сломит, даже если произойдет наихудшее, даже если осуществится желание Уиллиса Грейсона и меня отправят в тюрьму. Я верю в Высший Разум и Судьбу. Теперь вы все знаете.
– Теперь вы все выложили, – отозвался он. – Ну что же, чего бы это ни стоило, вы, как я и подозревал, пойдете до конца. Практически после того, как я вас высадил, я начал составлять график свидетельских показаний под присягой, начиная с вашего старого приятеля Эттингера. Но могу вас предупредить об одном – Мэллон настроен драться как черт.
– И я рада, что именно вы представляете меня, – сказала Сара.
– Впрочем, есть одна проблема. Что-то такое, в чем мне понадобится ваша помощь.
– Вам достаточно назвать ее.
Он неловко пошевельнулся. Потом порывисто повернулся к ней и взял обе ее руки в свои.
– Сара, мы не можем допустить, чтобы между нами что-нибудь было... во всяком случае, пока не закончится это дело. Я... проклятье, я даже не знаю, что собираюсь сказать. Не смотрите на меня так.
Сара переплела свои пальцы с его. Лицо – его доброе, замечательное лицо – говорило ей обо всем, что она хотела знать о его чувствах к себе.
– Постараюсь помочь вам в этом, – с трудом произнесла она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140