Ц начал он, опустив нен
ужное предисловие.
Ну а я что говорил?
Стараясь не раздражать без нужды пьяного человека, юбражаю заторможенн
ого:
Ц Какую страну-то, дедушка?
Ц Э-эх! Ц явное неодобрение в голосе. Ц Уже и не помнят, в какой стране жи
вут! Забыли Россию-матушку. А ведь она-то все помнит! Все…
Он на пару секунд замолчал, расчувствовавшись, потом продолжил с вызовом
:
Ц И в эти руки мы вынуждены передавать рычаги управления? А?
Ц Какие рычаги-то? Ц начинаю сердиться я. Ц Каке рычаги? У меня вот Ц то
лько маленький рубильничек, мне по уши хватает. Мозоли уже натер об этот р
убильничек.
Ц О-о-ой, Ц простонал пенсионер. Ц Какие рычаги… Не-е-ет, когда я был так
им, как ты… Ц он пошевелил губами, подбирая самые действенные слова, и зак
ончил грозно, но непоследовательно, Ц я таким не был!
На этом старик отключился. Голова безвольно откинулась на спинку сидень
я. В таком положении стало отчетливо видно, что очки у него действительно
двухцветные.
Вот и славненько! Я незаметно огляделся: не обратил ли кто внимания на наш
словесный спарринг. Соседка справа по-прежнему дремлет, намотав на запя
стье ручки большой холщовой сумки в полоску. Тинэйджерам, похоже, вообще
ни до кого. Зато сосед напротив смотрит на меня с фальшивым сочувствием в
о взгляде. По широкой ухмылке видно, что наблюдаемая сцена доставила ему
удовольствие. Слегка улыбаюсь в ответ, пожимаю плечами, мол, с кем не бывае
т?
Лицо парня очень скоро снова утратило какое бы то ни было выражение, оста
лся только цвет Ц устойчивый, красный. Из сумки, лежащей на коленях, парен
ь достал поллитровую банку светлого «Хольстена» и открыл пиво движение
м, каким пехотинец выдергивает чеку из гранаты. Из образовавшегося в кры
шечке отверстия с громким шипением ударил фонтанчик пены, и парень быстр
о припал к нему губами, чтобы не забрызгать куртку и брюки. При этом обнару
жилось, что несколько передних зубов у него металлические. Судя по звуку.
Дзинь! Парень кончил пить и рукавом стер остатки пены с подбородка. Под но
гами у него лениво перекатывались две искореженные банки, по форме напом
инающие те же гранаты, но с полностью израсходованным боезапасом.
Отдыхают же люди! Наверное, после праздников остановиться не могут. Пенс
ионер вот этот тоже… Не удивлюсь, если он от демонстрации отбился. Третий
день километры по кольцу наматывает и напевает про себя:

«Наш паровоз, вперед лети,
На встречу эскадронов!
Другого нет у нас пути,
И больше нет жетонов.
Я на Добрынинской сойду,
В руках моих Ц винтовка,
И всем, в кого не попаду,
Устрою поинтовку…»


Глава вторая
Станция «Таганская». Осторожно…

Ц тактично поправил меня голос из динамика.
Точно, не Добрынинская, а Таганская! Я же сегодня в другую сторону еду! В ко
ем-то веке, можно сказать, правильно сориентирован. Как электрон.
Или как эти двое напротив.
Тинэйджеры продолжают самозабвенно целоваться, ее глаза закрыты, их цве
т, наверное, так и останется для меня загадкой. Его рука заблудилась в ложб
инке между е грудей.
Вздыхаю: и почему за поцелуи в транспорте не штрафуют? Разве так можно? Нуж
но же хоть немного думать об окружающих… некоторые из которых в слове «с
екс» слышат только три последние буквы. Попросить его, что ли, уступить мн
е место как старшему по возрасту? Так ведь не уступит…
Иногда он отлепляет свой рот от ее губ и что-то шепчет ей на ухо. То ли ласко
вые нежности, то ли пересказывает текст песни, которая играет в наушника
х. В этом случае я ей особенно не завидую: судя по отдельным звукам, которы
е доносятся до меня, бритоголовый слушает «Prodigy». Что бы там ни было, девчонк
е определенно нравится. Она улыбается, не открывая глаз.
В общем, смотреть на них совершенно не хочется.
Куда приятнее уткнуться в книжку любимого Игната Валерьева. Что я и сдел
ал, раскрыв средней пухлости томик в чуть потрепанной мягкой обложке на
странице, заложенной потерявшим актуальность проездным билетом.
Закладка указывала на начало нового рассказа.


Трижды инициированная


(Ритуал первый)

По мере того как под воздействием божественного резца Создателя… Нет, лу
чше Ц кисти. Чтобы не порождать неуместные стоматологические ассоциац
ии…
Так вот, по мере того как под воздействием божественной кисти Создателя
один за другим формировались ее органы чувств, отголоски окружающей реа
льности проникали в ее сознание, используя для этого все новые и новые ла
зейки.
Первым появился слух. Не сразу смогла она разделить доносящиеся до нее з
вуки на составляющие, вычленить из Них основные, перестать отвлекаться н
а второстепенные. А когда она непостижимым образом Ц может быть, это при
шла на помощь генетическая память? Ц обнаружила у себя способность инт
ерпретировать получаемую таким образом информацию, составляя из звуко
в слова, то с удивлением поняла, что слышит чью-то речь.
Ц У каждого дела запах особый ты тракториста понюхать попробуй но лучш
е всего все же пахнут бомжи в их запахе нет полуправды и лжи его воспоет мо
я скромная лира он суть эманация данного мира… Ц говорило неизвестное с
ущество.
Голос его был монотонным и неразборчивым. Существо сильно гундосило и пр
оглатывало окончания. «У кажнага дела… » Ц примерно вот так. Вдобавок, в з
вучащей речи начисто отсутствовали знаки препинания, так что очнувшаяс
я далеко не сразу поняла, что слышит стихи.
Раздался громкий шелест бумаги, словно сквозняк трепал отслаивающиеся
куски обоев, затем нечто продолжило декламацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18