- Осуществляя месть за уже
свершившиеся события, вы рискуете утратить стратегическую инициативу.
- Что известно об их корабле? - прервал его Квакс.
Язофт доложил, что корабль был сконструирован и подпольно собран на
небольшом острове в Атлантическом океане, называющемся "Британия".
Оккупационный режим планомерно уничтожал накопленный человечеством
потенциал, необходимый для освоения космоса. Корабли, находившиеся в
дальних экспедициях, отзывались на Землю и на конверсионных площадках
превращались в груды непригодного к восстановлению металлолома. Никто,
правда, до сих пор не знал, сколько экспедиций, затерянных где-то в
дальнем космосе, продолжало выполнять свои задачи. Но в Солнечной системе
и в больших иносистемных колониях ни о каких не санкционированных
оккупантами полетах не могло быть и речи.
До сегодняшнего дня повстанцы смогли из похищенных с конверсионных
площадок остатков межпланетных грузовиков собрать корабль, наделавший
столь много шума.
- А кто такой этот Вигнер? - спросил Квакс. - Это имя мне неизвестно.
- Юджин Вигнер, - порылся в своих документах Парц. - Физик-ядерщик,
двадцатое столетие, планета Земля. Современник основателей квантовой
теории - Шредингера, Гейзенберга. Объектом исследований Вигнера была
проблема квантового солипсизма...
Квакс ненадолго замолчал, но вскоре продолжил:
- Это мало что говорит мне. Язофт, наша с вами задача - определить
намерения этих Друзей. Нам жизненно необходимо увидеть сложившуюся
ситуацию глазами человека. Вашими глазами.
Парц, облокотившись о стол, собрался с мыслями.
Группа Вигнера пыталась найти философское объяснение тому факту, что
квантовая механика - единственная обобщающая теория - была полна
необъяснимых парадоксов. Суть их сводилась к следующему: мир объектов
принципиально не существует без познающего его субъекта.
- Мы, люди, - произнес Язофт, - ограниченные существа, живущие в мире
реальных объектов. Я могу управлять своим телом - руками, ногами, - а
также, полностью или частично, управлять предметами, которыми я
манипулирую. - Он взял со стола плоскую коробку проектора. - Я могу
передвинуть его по своему желанию, могу бросить его об стену, и тогда он
отскочит от нее. Проектор является дискретным объектом, существующим
независимо от меня - распоряжающегося им субъекта.
Но этот здравомыслящий взгляд на устройство Вселенной неприменим к
микрообъектам.
Все дело в неопределенности. Я могу определить положение объекта,
который держу в руках, например, зарегистрировав детектором отраженный от
его поверхности фотон. Но такое измерение невозможно по отношению к
микрообъекту, например, к электрону. Если от него отразится фотон, то он
передаст электрону такую энергию, которая неизбежно изменит его
траекторию. Причем неконтролируемым образом. Предположим, я смог с очень
высокой точностью, в доли ангстрема, измерить положение электрона. Но тем
самым я уничтожил всякое знание о направлении и скорости его движения -
даже если они были мне известны перед измерением. В результате уже через
доли секунды я не смогу утверждать, находится ли этот чертов лептон за
сотни миль отсюда.
Таким образом, я не могу одновременно знать импульс и координаты
частицы. Вместо представления об электроне или любом другом микрообъекте
как об объекте с конкретными размерами, который может находиться в строго
ограниченной области пространства, мне придется ввести понятие функции
вероятности его нахождения в данном месте. Уравнение для описания
распространения волн вероятностей микрообъектов при взаимодействии с
другими частицами и полями было предложено Шредингером. - Парц устало
прикрыл глаза. - Пространство, наполненное волнами вероятностей,
представляется мне журчащей голубоватой зыбью. Если бы у меня было хорошее
воображение, я мог бы представить такое пространство во всем его
богатстве. Но на это я не способен. Как будто гляжу на мир сквозь
полуопущенные ресницы - и вижу только более или менее темноватые участки
между пиками распределений. И говорю себе - по-видимому, электрон
находится здесь. Но на самом деле это не сам электрон, а только гребень
волны... Там, где находится максимум волны, вероятность встретить частицу
больше, а там где минимум - меньше, точное же ее положение неизвестно
никому.
- Но волновая функция коллапсирует при наблюдении, - быстро ответил
Квакс.
- Да. Связь между квантами и миром человеческих ощущений всегда
опосредована. Я провожу эксперимент и определяю, что электрон фактически
присутствует в установке в данный момент. - Парц ткнул пальцем в стол. -
Вот прямо здесь. Тогда волновая функция действительно коллапсирует -
вырождается в функцию, равную нулю везде, за исключением небольшой области
пространства, в которой вероятность найти частицу строго равна единице.
Через некоторое время, однако, волновая функция вновь расплывется, и
определить столь точно местоположение электрона станет уже невозможно. Так
вот, при измерении местоположения электрона я тем самым изменяю все его
характеристики. Невозможно провести наблюдение так, чтобы присутствие
наблюдателя не повлияло на объект. Потому можно утверждать, что
существование электрона, по крайней мере в данной области пространства, не
просто подтверждается, но и создается в процессе измерения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153