Махарт также помнила разговор с отцом об этом событии, во время которого герцог все время хмурился, словно что-то беспокоило или раздражало его.
Она, Махарт, должна была приложить все усилия и понравиться этому чужестранцу — чтобы, в конечном итоге, он женился на ней и мог послужить целям ее отца. Но девушка не имела ни малейшего представления о том, как это осуществить, — зато прекрасно понимала, что, если потерпит неудачу, жизнь ее станет далеко не такой приятной, каковой она является сейчас.
— Ваша милость, — Зута подошла совсем близко, словно опасалась чужих ушей — а может, чтобы подслушать мысли своей госпожи и подруги? — есть способы…
— Чары? — суховато уточнила Махарт.
— Нет, составы Халвайс, ваша милость. На балу в честь победы вы должны будете поднести принцу Звездный венец… это правда?
Слухи распространяются со скоростью молнии; впрочем, Махарт никогда не сомневалась в этом.
— Да.
— Тогда, ваша милость, пошлите за госпожой Травницей. Она знает способ, как извлечь из цветов и всего, что растет на земле, средства, которые могут помочь женщине. Вы еще слишком юная, чтобы разбираться в таких вещах, а я вот видела дам, чья молодость давно миновала, — и все же они превращались в красивых девушек при помощи кремов, мазей и лживых слов; однако есть и другие пути заставить мужчину заметить женщину и увлечься ею.
Махарт тоже знала это. Она любила ароматы ради них самих, любила их за те ощущения, которые они пробуждали в ней, за возможность видеть чудесные сны. Однако никогда прежде девушка не использовала ароматы как средство обольщения. Возможно, настало время, когда ей придется прибегнуть к этому средству…
— Можешь ты ее вызвать сюда? — спросила она. — Я слышала, что госпожа Травница не покидает своей лавки, за исключением тех случаев, когда ее вызывают к тяжелобольному. Разумеется, составление нового аромата к подобным случаям не относится. Я видела Халвайс в Обители; она производит впечатление знатной дамы, и с ней нельзя обходиться как со служанкой.
— Ваша милость, — вмешалась в разговор леди Джеверир, проскользнув вперед, поближе к Махарт. Надо же, какие чуткие уши, за девушкой следует приглядывать. — Госпожа Травница была в замке сегодня утром. Говорят, что канцлер заболел и не допускает к себе других лекарей, кроме Халвайс.
Верно; вчера вечером впервые Вазула не было при ее разговоре с отцом — а его отсутствие можно признать существенным отступлением от правил.
— Она все еще здесь? — Махарт обратилась к Зуте, тем самым указывая леди Джеверир на то, что она занимает более низкое положение, по крайней мере в этом обществе.
— Я выясню это, ваша милость. И если она сейчас не у постели канцлера, я приведу ее к вам, — пообещала фрейлина.
— Так что это было? — Голос Николаса звучал достаточно твердо.
Уилладен, все еще не пришедшая в себя после зелья и поединка со злом, подняла отяжелевшую голову.
— Я… я знаю… только то, что это зло, которое обрело подобие тела. Я никогда не слышала… только встречала одно-два упоминания в самых древних из книг Халвайс.
— Сссааа… — что-то мягкое потерлось о ее руку; девушка, Невольно вздрогнув, встретилась с пронизывавшим ее насквозь взглядом канцлера.
Зверек тем временем свернулся около Уилладен и теперь толкал девушку мордочкой под подбородок, тихонько шипя; однако в этом шипении не было угрозы — скорее, желание успокоить.
— Что произошло? — Казалось, Вазул сейчас оскалится, как охотничий пес.
Медленно, останавливаясь, чтобы перевести дыхание, девушка начала рассказывать: как поднялась нижняя панель двери и в комнату проникло зло в образе змеи, и о том, что случилось дальше.
Схватив бутылочку, на которую она указала, Вазул поднес ее поближе к лампе.
— И это?..
— Средство очищает раны… чтобы плоть не загнивала… — механически ответила Уилладен.
— … И оно оказалось весьма действенным против той твари, которую послали против нас, — продолжил Николас.
— Лорд канцлер. — Девушка больше не чувствовала головокружения; казалось, тепло зверька, прижавшегося сейчас к ее щеке, вернуло ей силы — словно она вдоволь напилась укрепляющего снадобья. — Я недавно нахожусь в услужении у госпожи Травницы и лишь начинаю постигать азы ее искусства. Я не могу объяснить то, что произошло здесь; вам лучше спросить об этом у нее. Но…
— Но? — повторил он, когда она умолкла.
— Здесь, в этих стенах, действительно гнездится зло. Оно живет; оно… охотится!
Но Уилладен не могла сказать, почему так уверена в этом! Когда канцлер попытался поднять девушку на ноги, обнаружилось, что она еще слишком слаба — как ей удалось добраться до звонка? — а потому только подняла голову и посмотрела на Вазула снизу вверх.
— Халвайс… — Едва он произнес это имя, Уилладен обернулась, мгновенно различив знакомый запах. В дальней стене, куда едва достигал свет ламп, появился темный прямоугольник, и из него в комнату шагнула госпожа Травница. Сделав несколько шагов, она остановилась, подняв голову и раздувая чуткие ноздри. В ее облике было что-то такое, отчего все умолкли, догадавшись, что Халвайс сейчас нельзя отвлекать. Уилладен видела, как ее госпожа принюхивается, вбирая в себя запахи, различая и распознавая их. Не обращая внимания на Вазула, который переступал с ноги на ногу, словно бы в раздражении и нетерпении, Халвайс заговорила с Уилладен.
— Хорошая работа.
Только два слова — но девушка почувствовала себя так, словно бы ей на грудь повесили драгоценную медаль на золотой цепи.
Наконец госпожа Травница повернулась к Вазулу:
— Тайна, известная и изученная настолько хорошо, чтобы владеющий ею мог устроить такое, — это серьезное предостережение нам, милорд канцлер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106