Он оцарапался и невольно выругался.
Юноша достал кинжал и начал прорубаться сквозь заросли, откладывая срезанные ветки в сторонку. Нош принялась ему помогать, хотя ей было велено оставаться на месте. «С ней спорить невозможно, — с горечью подумал Крин. — Вот и прекрасно, пускай получит свою порцию синяков и царапин!»
Его ожидания оправдались. Когда они прорубились к самому дну овражка, там оказался небольшой прудик. Когда-то, давным-давно, варги ходили сюда на водопой. Теперь пруд, который многие годы поил животных, почти высох и зарос. Когда наступало лето, варги приходили сюда, зарывались в грязь и спасались от невыносимой жары и безжалостных слепней.
Когда пруд высох, овраг зарос не только травой, но и густыми колючими кустами, необычными для открытой степи. Беглецы обрезали некоторые ветви и соорудили у самого водоёма удобное убежище. Они поостереглись использовать воду из пруда. После дождей в низину стекались все ручьи, и едва ли эту воду можно было пить, не опасаясь за своё здоровье. Крин решил, что лучше утолять жажду водой из прихваченных бурдючков, и Нош одобрила его осторожность.
Они устроились на ночлег, почти бок о бок. Среди зарослей было слишком темно, чтобы видеть друг друга. Юноша услышал восторженный стрекот зарка. Видимо, Нош выпустила зверька из кармашка в плаще. Затем раздался шорох в траве — зарк отправился на охоту.
Вытянуться в полный рост не получалось, нужно было вырубить в зарослях больше свободного места. Но Крин вылез из укрытия и вскоре вернулся с охапкой травы, которую расстелил на земле. Лежать стало мягче — ни корни, ни веточки не давили в бок. Они быстро обнаружили, что теплее всего лежать, прижавшись друг к другу. Крин подгрёб девушку к себе. Нош повозилась, устраиваясь поудобнее в изгибе его тела. Сверху они накрылись плащами.
Видимо, девчонка заснула, как только закрыла глаза. Он слышал её ровное дыхание. Но к юноше сон все не шёл. У входа в убежище он оставил несколько сухих веток, так что подобраться к спящим незаметно будет нелегко. К тому же Крин почему-то был уверен, что часовые тут не нужны. Нош вздохнула и чуть пошевелилась. Юноша потянулся поправить сползший плащ и наткнулся на что-то, отозвавшееся в пальцах лёгким покалыванием. Он осторожно ощупал предмет. Мешочек… Да это проклятые Пальцы!
Эти обломки делали Нош непонятной и чужой. Ладно, он мог понять, что она искренне верит в свою Лиру. Тем более что до настоящего времени служители Лиры выгодно отличались от прислужников Единого. Но это не для него. Стараясь не разбудить девушку, Крин убрал руку.
И чем закончится её миссия? Даже если она отыщет все Пальцы, разбросанные по свету, что она будет с ними делать? Говорит, что не знает. Даже если Дрин поделилась своими планами с лордом Яртом, он никому не рассказывал об этом.
Крина посетила неуютная мысль, что эту девчонку, одарённую необычной силой, в конце пути может ждать очень сильное разочарование. Но юноша понимал, что никто не убедит её свернуть с намеченного пути.
И чего он беспокоится? Ему плевать на её миссию! До того, как тлетворная вера в Единого расползлась по его родной земле, соотечественники не особо спешили одарить богов и прочие силы своим вниманием.
А может, так всё и было, когда Тьма охватила весь мир? Что в его роду знали о благом волшебстве? Крин не мог припомнить ни одной легенды о добрых богах. В его Доме все, кроме подпавших под влияние Единого, привыкли верить только в себя и свои силы. Он сомкнул пальцы на рукояти Дарующего Надежду. Воин должен полагаться только на себя и своё оружие. Иначе не выжить.
Девушка вздохнула и перевернулась, оказавшись к нему лицом.
Когда Крин ещё жил в доме своего отца, его считали слишком юным, чтобы брать в город на развлечения. А когда он сделался мятежником, то женщин вообще близко не видел. Не считая Нош. Но юноша никогда не воспринимал её как настоящую женщину, которую может возжелать мужчина. Даже сейчас, когда он чувствует её дыхание на своей щеке… Нет, ни малейшего желания… Но юноша внезапно осознал, что точно так же, как он связан с лордом Яртом, он привязался к этой девчонке. Правда, это ненадолго — их пути скоро разойдутся.
Какая-то часть его существа воспротивилась этой мысли… и Крин безжалостно заглушил этот отголосок протеста. Видимо, последнее усилие утомило юношу окончательно, потому что он наконец заснул. Сквозь сон он почувствовал, как по плечу пробежались маленькие лапки, а затем он провалился в чёрное забытьё, без сновидений.
Крин проснулся от холода. Сквозь ветви кустарника серело вечернее небо. Хмурое, неприветливое, нагоняющее уныние и непонятный страх. По степи гулял ветер. Когда юноша сел, то заметил, что на севере собираются тучи. Буря!
Нош не было. Но через минуту она спустилась в укрытие. Она уже успела закутаться в плащ, хотя её заплечный мешок ещё лежал рядом с травяной постелью. Лицо девушки пылало счастьем.
— Крин! — воскликнула она, хватая юношу за руку. — Мы должны идти…
Вторая рука её скользнула под плащ, и Крин догадался, что Нош касается мешочка с Пальцами.
— Где-то рядом ещё один! Он зовёт!
Она махнула рукой на север.
Крин попытался собраться с мыслями. Он прежде не бывал в степи, но начиная с похода к Дасту успел повыспросить всех, живших на равнинах, о возможных опасностях в этих краях. Если те тучи на севере действительно несут с собой бурю, то попасть в неё на открытой местности — верная смерть. Оставаться в этом овражке тоже нельзя, его мгновенно затопит потоками воды.
Стряхнув руку Нош и не слушая её глупого бормотания, Крин встал и полез наверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102