Во главе войска шла, пританцовывая, миниатюрная девушка. Она была увита лианами и увенчана цветами, свет вокруг искрился зеленью свежей листвы.Лишь на миг сумел Фогар удержать видение лесного войска и их… хранительницы? богини? Но и мига хватило, чтобы понять: это войско союзников, и он не останется один, когда Тьма выступит против Света.— Ну…Юноша резко очнулся; беспомощный, он вновь стоял перед Эразмом.— Да будет так! — ликуя, воскликнул колдун.Он поднялся, потянулся, как человек, слишком долго просидевший на одном месте, и со смехом похлопал по столешнице рядом с шаром (хотя, как заметил Фогар, не прикасаясь к нему). Наконец повелитель подошёл к пленнику.— Сын демона! — снова расхохотался он. — Хорошее имечко! Думаю, твой названый отец будет рад получить тебя в подарок!Фогар пошатнулся: путы снова затянулись, войдя в тело, как в масло, и окружили сердце. Однако сила Света не дала ему упасть.— Ты мог бы оказаться среди великих, если бы не был таким идиотом! С другой стороны, из тебя получится отличный подарок, так что всё к лучшему.С этими словами Эразм повернулся и вышел. Он шёл с такой осторожностью, что у Фогара не осталось сомнений: маг ослеп. Будущий подарок тёмным силам, перевязанный довольно необычной лентой, остался на месте.Но он не был беспомощным, что бы ни думал колдун. Фогар закрыл глаза. Он не стал призывать из памяти лица, а сосредоточился на образе дерева. Оно было — — не могло не быть — проводником. «Когда-то Ветер свободно гулял по земле долины, и это время наступит снова! » — подумал юноша, будто принося клятву. Как запелёнатый сетью пленник может исполнить клятву, Фогар пока не знал, тем не менее верил, что это случится.Сосредоточившись на образе могучего дерева, он принялся распутывать одну нить сети за другой. В ушах снова раздался отдалённый гул. Звук все нарастал, и теперь юноша уверился: он никогда не останется без песни Ветра.
Всё было сделано. Гиффорд опустил голову на руки. Больше валарианцы не могли ничего.— Мальчик сильнее, чем мы думали, — с ноткой благоговения произнёс Йост. — Эразм пытался воспитать его по своему образу и подобию, но не сумел склонить во Тьму. Архивариус, — обратился он к Гиффорду, внезапно переменив тему, — мы до сих пор не знаем, кто явится к нему на зов. Первые в иерархии Тьмы до сих пор пребывают в спячке.— Теперь не важно, — устало отозвался Гиффорд, — все равно злодей проведёт ритуал открытия Врат. Битву придётся выстоять его пленникам и той, кого избрала Пробуждающая Ветер, а нам осталось только ждать и надеяться. Мы не можем больше вмешиваться, ибо по Договору это право принадлежит только им троим, защищающим своё достояние.Архивариус опустил голову на руки и тут же уснул, не выдержав бремени усталости. Магистр не встал с места. Близился Судный день: смертные, которым они оказали всю помощь, какую могли, стояли на перепутье судьбы. Вот-вот они выберут, каким путём им идти: путём Света — или Тьмы.Даже если Свет одержит победу, думал Йост, уже не пытаясь поднять опустившиеся веки, магам придётся дорого заплатить за то, что они позволили злу проникнуть в их обитель. Зло питалось от их стола, ночевало под их кровом и, что хуже всего, поглощало их благодатное знание, обращая его во вред. Былую веру валарианцев в людей никогда не восстановить. Цитадель знаний, столько лет пребывавшая в покое, теперь вынуждена браться за оружие, ограждать себя новыми защитными заклинаниями. Мучительно жить в вечном ожидании беды, будто на стенах день и ночь каркают зловещие птицы. Магистр вздохнул об утраченном и тоже погрузился в сон. 26 ФАЛИСА стояла перед Камнем. Судя по всему, сейчас был полдень, и после утомительного визита в башню она проспала совсем немного. Странно, но девушка не чувствовала ни усталости, ни голода, ни жажды. Будто за время недолгого отдыха она успела восстановить силы тела и духа и полностью обновиться — нет, переродиться!Внезапно даже для себя она протянула руку в кусты и вытащила из ветвей странную палку. То была не сухая ветка, напротив, она походила на свежий, налитый здоровьем черенок с набухшими почками. Фалиса изумлённо повертела сто в руках и обнаружила, что он, видимо, питается от солнечных лучей и зеленеет на свету, как росток, изголодавшийся по золотому прикосновению солнца. Попав под особенно яркий луч, волшебный черенок вспыхнул — и секунду спустя она держала в руке факел зелёного огня. Этот жезл был даром. От кого?.. Пусть она никогда не узнает, зато в другом девушка не сомневалась: это символ Света и оружие, которое она обратит против Тьмы.Под деревьями собирались огромные мохнатые фигуры. Поляна могла вместить лишь немногих, остальные останавливались неподалёку, под сенью деревьев. Фалиса раньше и не знала, что лесных людей так много, ведь они никогда не устраивали подобных собраний. Она подняла жезл над головой, и дубины опустились на землю, задрожавшую, как могучее сердце. Ветер засвистел вокруг Камня и опустился на Фалису невидимым плащом.Девушка могла придумать только одну причину для такого собрания, и она задала вопрос, подкрепив его дыханием Ветра:— Чёрный маг выступает? Перед ней появилась Ханса.— Да, его подгоняет страх. Он боится растерять всё, что успел накопить, поэтому хочет присвоить ещё большее могущество. Мы рождены в лесу и должны вынести Ветер за границы, установленные врагом. Ты, дочка, поведёшь нас. Ты родом из долины, и его заклинания на тебя не подействуют. За тобой пройдём и мы, и наш дар укрепит тебя — этот росток откроет путь. А детёныши, — Ханса махнула рукой в сторону детей, чьи бледные лица мелькали среди лесного люда, как грибы в тёмном подлеске, — найдут свою родню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67