Мне удалось установить, что в Непале осталось не более ?>00 носорогов, но повинны в этом были не только браконьеры: на численности носорогов гибельно сказывалось изменение привычной для них обстановки. Огромные пространства земли, на которых обитали эти животные, были превращены в поля и пастбища для скота.
Помимо всего, непальских носорогов было не так легко обнаружить. Их так жестоко преследовали браконьеры, что животные прятались днем в густом подлеске кустарниковых джунглей и к ним нелегко было подойти.
С двумя провожатыми я принялся разыскивать носорогов, объезжая местность на слонах. Раз двадцать нападали на нас носороги, и дважды мы испытали интересные приключения. Однажды, когда мой слон пробирался через густой лес, мы наткнулись на впадину, заполненную жидкой грязью. В ней лежали четыре носорога, в том числе и самка с детенышем.
Самка сразу же нас атаковала, а слон испугался и пустился в бегство. В этой суматохе я потерял шляпу и футляр от объектива. После того как самка носорога успокоилась и отошла, мы решили искать пропажу.
Шляпу слон нашел быстро и подал ее мне на хоботе, но футляр нам пришлось искать самим. Только мы сошли на землю, как носорог вернулся и опять бросился на нас. Один из моих спутников поспешно взобрался на дерево, а с другим мы установили рекорд быстроты влезания по хвосту слона. Сам слон в испуге отчаянно трубил.
В другой раз я ехал на одном слоне, а два моих спутника следовали сзади. Я высматривал носорогов в высокой густой траве и в конце концов нашел. Носорог стоял ко мне спиной. Когда слон подошел к нему довольно близко, я сфотографировал носорога я был поражен тем, что он не только не обернулся, но даже не взглянул на нас.
Я сказал погонщику, чтобы он подогнал слона поближе. Носорог тут же быстро обернулся и пошел в атаку; новорожденный детеныш, прятавшийся до времени в траве, присоединился к матери.
Нужно сказать, что, как правило, даже хорошо выдрессированные слоны боятся носорогов; в Ассаме или Бенгалии уходит несколько месяцев на то, чтобы приучить слона не бояться носорога и вести себя спокойно. Но и это удается лишь в том случае, если слоном управляет опытный погонщик. Непальские слоны, по-моему, в этом отношении лучше индийских, их учат активно отвечать на нападение носорогов, а целеустремленной атаки носорог обычно не выдерживает. Сейчас это подтвердилось: рассерженные носорог и слон встали друг против друга. И носорог отступил вместе со своим розовым малышом.
В это время подошли еще два слона, и их погонщики крикнули нам, что поблизости бродит тигр: они узнали об этом по своеобразному металлическому звуку, который, обнаружив присутствие тигра, производит слон, ударяя кончиком хобота по земле.
Теперь стало понятно, почему носорог смотрел вперед не оборачиваясь, а своего малыша спрятал в траве: тигр охотился за ним; детеныши носорогов или слонов-любимое "лакомство" тигров.
Носорог опять перешел в нападение и так было несколько раз. Однако каждый раз наш слон давал ему отпор. Мой погонщик пришел в сильнейшее возбуждение, он размахивал руками, громкими криками подавал команду другим, приказывая им не шуметь, потому что господин фотографирует.
Я прилагал все усилия, чтобы в столь сложной обстановке запечатлеть эту редкую ситуацию. Мне приходилось удерживать руки беспрестанно жестикулировавшего погонщика, выжидать интервала в схватке слона с носорогом и выбирать открытое место в густой траве. В результате я получил, вероятно, уникальную фотографию новорожденного носорога с матерью (фото 81).
После этого посещения из Непала стали поступать неутешительные сведения: мои советы по вопросам охраны носорогов и расширения площади Национального парка приняты не были, и количество носорогов в Читаванской долине уменьшилось с 300 до 160.
Меня вновь направили в Непал, на этот разно инициативе Лондонского общества охраны фауны, и генеральный инспектор лесов в Катманду сделал все, что от него зависело, чтобы облегчить мне выполнение задачи. Это было весной 1963 года, и мне стало ясно, что благодаря новому законодательству положение изменилось к лучшему. Количество носорогов увеличилось со 160 в 1960 году до 185 в 1962, и я выдвинул ряд новых предложений для дальнейшего улучшения охраны этих животных.
Одновременно я поставил перед правительством Непала вопрос о необходимости принять меры для сохранения оставшихся на юго-западе Непала диких буйволов, поскольку в соседних штатах Индии, в Бихаре и в Западном Бенгале, эти прекрасные животные уже исчезли.
Каждый год из Непала присылают в Калькутту красивейших животных - малых панд (цветное фото 10), откуда они экспортируются в зоопарки многих стран. Мех у панд окрашен в красивый каштаново-рыжеватый цвет с белыми подпалинами; живут они на сравнительно небольшой высоте - от шести до двенадцати тысяч футов, в бамбуковых лесах. Об их образе жизни на воле известно очень мало, мне даже с трудом удалось установить их непальское название и места обитания. Они имеются также в Сиккиме, Бутане и в западной части Северо-восточной пограничной области 8. В неволе они являются очень интересными экспонатами.
ЖИВОТНЫЕ МИФИЧЕСКИЕ И РЕАЛЬНЫЕ
Три года назад я встретился с Махарадж Кумаром из Сиккима и имел с ним беседу об охране диких животных. В частности, я поинтересовался, существует ли еще в Сиккиме подлинно дикий як; позднее Махарадж Кумар письменно сообщил мне, что, по наведенным справкам, несколько яков сохранилось близ Амнэ-Мачина в Голоке. По-видимому, это очень большие животные, они иногда спариваются с домашними яками и дают крупное потомство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55