— Болезнь?
— Вот именно. Нарыв. У самого выхода прямой кишки. Ну что, не так?
Азизу на мгновение показалось, словно ему в мозг вогнали раскаленный гвоздь. Серые стены и эта осклабившаяся физиономия поплыли перед глазами. Откуда ему известно то, о чем ни одна душа не знает, кроме него? Он усилием воли взял себя в руки, преодолел мгновенное головокружение. Сейчас не время задавать себе такие вопросы. Главное — выдержка. Ухватился за край лавки обеими руками. Тошнотворная слабость... на лбу выступил пот... Но наконец все прошло. Вернулось спокойствие и хладнокровие. Он посмотрел прямо в глаза человеку, который все еще стоял, склонившись над ним, и произнес:
— Что-нибудь еще от меня нужно?
— Нет. Можете идти. Даст бог, встретимся еще.
Он шагнул к двери и дважды стукнул в нее костяшками пальцев. На пороге появился Овейс. Он стоял по стойке "смирно".
— Увести.
Азиз встал и пошел мимо него к дверям. Когда их глаза снова встретились, человек поспешно отвел взгляд в сторону. Вместе с Овейсом они отправились обратно. Зачем-то Азиз пытался запомнить весь сложный обратный путь в деталях, пока не ощутил вдруг крайнее утомление. Поднял лицо навстречу свежему утреннему ветерку. Время опять остановилось для него, пока они JLHTIH, наблюдая первые лучи восходящего солнца.
Подошли к двери его камеры, возле которой их ожидал Мухаммед. В камере все еще горел свет, когда Овейс пропустил его и замкнул за его спиной дверь. Немного времени спустя снова щелкнул ключ в запоре, и Овейс с Мухаммедом внесли длинный тяжелый предмет, напоминавший переплетение черных змей, который он сразу не разглядел. Зазвенел металл.
Овейс, остановившись посредине комнаты, приказал Азизу заложить руки за спину. Мухаммед приблизился сзади. Холодный металл коснулся его запястий. На него надели пояс из толстой кожи, с которого свисали железные цепи, а на концах были полукружья, проткнутые насквозь стальными гвоздями. Мухаммед присел на корточки и надел ему эти полукружья на щиколотки. Во время всей процедуры он ни разу не бросил взгляда на Азиза. Тот ощущал только прикосновение его рук без намека на силовой прием. Будто опытный портной снимал мерку для нового костюма.
Закончив дело, они погасили свет и вышли. Азиз остался стоять посередине комнаты. Руки его были скованы за спиной, поясницу оттягивала тяжесть замыкавшихся на щиколотках кандалов. Он приподнял ногу, и звенья цепи загремели в безмолвии камеры.
Одна и та же муха лениво и монотонно вьется то вокруг головы, то возле ног, назойливо будит его. Сквозь сон ее жужжание казалось похожим на звучание ноты "си". Как вечное проклятье — всегда одна и та же нота. Он подавил внутреннее раздражение и начал фантазировать. Как знать, может быть, принцесса попала в лапы старой ведьмы и была заколдована. Чародейка превратила ее в муху — худший плен, худшее заточение, чем его одиночная камера.
Эти фантазии невольно изменили его отношение к назойливому насекомому — появилось что-то вроде сочувствия, как к товарищу по несчастью. Только бы прекратила ползать по лицу. С руками, скованными за спиной, он не мог прогнать ее. Беспомощность перед таким пустяком вызывала досаду. Он мог только яростно мотать головой или дуть, когда она опускалась на нос или рот.
Заснуть уже было невозможно, раздражение вновь вернулось и стало расти, физически мешая дышать.
Он попытался сесть в постели, но это оказалось не так-то просто в его новой ситуации. С первого раза не получилось. Он перекатился к краю койки и опустил ноги на пол. Только после этого удалось принять сидячее положение. Каждое движение сопровождалось глухим позвякиванием кандалов.
Он поднял глаза к клочку голубого неба в оконце вверху и попытался прикинуть, который сейчас час. Увы, время не подчинялось измерению, оно двигалось медленной бесформенной массой. Дни потеряли названия, исчезли даты, осталась только монотонная смена дня и ночи, бесстрастно отмечаемая сквозь отдушину в потолке. То голубое небо, то черное. Оконце и далекий мир, который он больше не увидит. Мир, некогда столь реальный, а теперь превратившийся в ничто.
Он встал. Голова вдруг закружилась, в ногах появилась слабость — пришлось снова сесть на постель. Нестерпимо хотелось справить малую нужду. Пришлось собраться с силами и снова встать. Медленными неверными шагами прошел в угол комнаты. Прислонившись к стене, начал делать движения ногами, как в припадке пляски святого Витта. После утомительных попыток брюки наконец расстегнулись. Он наклонился и помочился в черную резиновую парашу. В нос ударил аммиачный смрад, скопившийся в ведре за многие годы использования заключенными, которые находились здесь до него.
Снова сел на край постели. Жизненная энергия медленными волнами прокатывалась по телу, восстанавливая бодрость. Он не мог вспомнить, когда заснул накануне. В свое время он воспитал в себе эту способность — впадать в глубокий сон в любом месте: на кровати, соломенной подстилке и даже на голой земле или каменном полу.
Оконце в потолке. Маленькая птичка сидела на самом краю отдушины. Выглядывала только ее любопытная маленькая головка в одной из ячеек решетки. Лицо его невольно просияло, его охватило чувство радости, как ребенка, чья мать вернулась после долгого отсутствия, неся в руках новые игрушки в целлофановых пакетах.
События вчерашнего дня вспомнились с безразличием. Главное — жив. Только смерть внушала страх, потому что с ней наступал конец всему. Пока что, несмотря на все происшедшее, несмотря на эти стены и кандалы, несмотря на моральную осаду, на такие мелочи, как тишина, мрак и полная изоляция, несмотря на назойливую мысль, что он совершенно один противостоит безжалостной карающей силе, способной нанести удар сегодня, завтра, через минуту, и несмотря также на попытки играть на его страхах, он в этих поединках оставался сильной стороной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128