Восэ взглянул на Джобира: тот не только не принял себе в обиду слова управителя, но даже развел рот в глупой улыбке. Однако, встретившись взглядом с Восэ, что- то" сообразил и со злобой изрек:
— Он меня ругал, досточтимый, собакой назвал!
— Ты ошибся,— презрительно кинул ему Восэ.— Я назвал тебя кусающейся собакой!
— Слышали? Вы слышали, господин? — задохнулся Джобир.
— Ты, Восэ, его похвалил! — усмехнулся амлякдар.— Да, да! Ты его похвалил. Сборщик податей и должен быть вроде бешеной собаки, .а не то какой амлякдар взял бы его к себе на такую должность?.. Удивляюсь тебе, Восэ! Ты будто и умен, а требуешь от сборщика мягкосердечия! Ведь у сборщика-надзирателя только и
дел, что караулить посевы, хватать и лупить воров! Но так ли? Если все сборщики оказались бы жалостливыми, то как удалось бы сбирать налоги и подати? Бог наказал бы всех нас! Зря ты винишь Джобира, он старается, душу кладет, усердствуя... Служба! Ты одному из слуг его высочества, вместилища Вселенной, эмира нашего нагрубил, как бунтарь, побил государева чиновника за его работу! Большое преступление свершил!.. Я, амлякдар,— тоже сборщик государственных налогов и податей. И я должен наказать тебя за такое тяжкое преступление. Подумай сам: если не накажу, то подданные обнаглеют, станут уклоняться от уплаты всех вообще налогов и податей. Не так ли? Я и без того, взимая их, нарываюсь на тысячи скандалов, испытываю сотни трудностей!.. Как сам считаешь, Восэ, чего ты заслуживаешь, какое наказание дать тебе?.. Послать тебя в Бальджуан к высокому правителю нашего бекства? Ну, он тебя, конечно, посадит в тюрьму, твоя жена и твоя детвора окажутся без мужской опеки, станут бедствовать. Да и причитающиеся с тебя налоги останутся невзысканными, сгорят без пламени!.. Нет, так я не поступлю... Или приказать моим стражникам дать тебе полсотни ударов плетью и отпустить? Нет, от этого тоже не будет проку. Я знал твоего отца, он был хорошим человеком, силачом, богатырем, известным на всю округу! Зачем бесчестить почтенного человека? Ради памяти твоего отца я этого не сделаю, не так уж я несправедлив и недальновиден!.. Нет, Восэ, лучше мне наложить на тебя взыскание... Вот именно — денежное взыскание!.. И тебе будет наказанье, и государевой казне польза! Так! Ты уплатишь сто звонких тенег. Потом, ты еще не внес тягловый налог. И еще налог с садов и клеверника. И наверное, забыл внести налог за мельницу... Кроме того, за тобой еще и базарный сбор!.. Вот, все это посчитай, сложи, прибавь к ста монетам взыскания — и уплатишь все сразу до базарного дня. Вот именно: срок — до базарного дня. Сегодня какой день недели? Четверг. Значит, к среде где хочешь найди и внеси... Если вовремя не уплатишь, я по установлениям нашего богом любимого государства увеличу начет — за каждые пять дней просрочки причитающийся с тебя взыск будет удвоен. Вот именно — увеличен вдвое!.. Так! Все! Конец разговору. Иди, раб божий, не отлынивай от своего дела!
.Выйдя от управителя, Восэ встретился со своим соседом Назимом и с младшим братом Касымом. Прослышав, что Восэ уведен в Ховалинг, они, встревоженные, пришли туда же. Теперь все трое отправились в обратный путь. Касым по дороге свернул в сельцо Богча — приселок Дара-и-Мухтора. В этот присел он, недавно женившись, перебрался жить и обзавелся там своим хозяйством. Восэ и Назим во второй половине дня достигли своего селения.
Увидев усталого, бледного мужа, Аноргуль переполошилась,— она весь день провела в тревоге, ожидая большой беды.
— Что случилось? Что сделал тебе управитель?
Наложил взыскание.
— И больше ничего? — почти с радостью воскликнула Аноргуль, полагая, что отделаться небольшими деньгами не так уж страшно.— Сколько же потребовал?
— Сто монет «ради памяти моего отца». Абдукаюм, оказывается, весьма почитает дух моего отца! Поэтому он сказал: налоги за сад, за клевер, за мельницу, за тягло и не базарный сбор прибавить к этой сотне — и через пять дней внести, а не то мой долг за следующие каждые пять дней будет увеличиваться вдвое. Всего, получается, я должен внести триста монет. Ровно столько, сколько стоят до нынешним ценам восемьдесят пудов зерна!
У Аноргуль едва не помутился рассудок. Миска с пшеничной похлебкой, которую она налила из котла и принесла Восэ, чуть не выпала из ее #ук. Дрожащими руками поставив миску перед мужем, с острой жалостью она стала утешать его:
— Не смотри с таким отчаянием, не мучь себя... Давай подумаем, какой-нибудь выход найдется же!
Гулизор, опустившись на шерстяную плетенку рядом с отцом, молча обняла его. Пришел Даулят, а за ним Хасан, и оба взобрались на колени к отцу, но им было непонятно, почему он не целует их, как всегда, не ласкает.
Восэ не притронулся к пище, сказав: «Мне не хочется!» Снял ребят с колен, с усилием встал и направился к калитке во внешний двор. Миновав ее, он вошел в гостиный домик, закрыл за собой дверь и бросился ничком на застилавший пол войлок: Восэ необходимо было побыть наедине с самим собою.
Спустя несколько минут Гулизор неслышно вошла в ^домик вслед за отцом, разостлала возле него скатерку,
поставила миску с пшеничной похлебкой, глиняную чашку с кислым молоком, положила лепешку, испеченную из коры каркаса — железного дерева — с примесью ячменной муки, и, жалостливо поглядев на неподвижную спину отца, потихоньку вышла.
Восэ до вечера не выходил из гостиного домика. В горах темнота сгущается сразу после захода солнца. И когда Аноргуль с куском тлеющего угля в щипцах и пучком хвороста вошла в домик, она едва не споткнулась о ноги мужа. На ощупь нашла плоский камень в обмазанной глиною стенной нише, положила прутики на камень, прижала к ним уголек, раздула огонь и от него зажгла кусок льняного жмыха, что всегда в залитой льняным маслом глиняной мисочке находился в нише,— такие светильники были во всех домах горцев, считавших спички слишком для них дорогими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146