Назиру, кстати, показалось, что совсем не так уж плохо ему, простому земледельцу, породниться таким образом с амлякдаром, в руках которого сходятся нити судеб крестьян...
Если б только Назир мог предвидеть, какую совершает ошибку!
Марзия оказалась не только некрасивой, но и дурного нрава злой женщиной.
Сначала она прибирала к рукам и прятала половину того, что муж ее добывал в поте лица своего,— была ли это пища, одежда или предметы домашнего обихода. Все припрятанное она тайно переправляла замужним дочерям. Благополучие и достаток словно на крыльях стали улетать из дома Назира. Спустя два года дом его превратился в лачугу дервиша, а сам он остался в лохмотьях, Его сын Маджид и юная невестка Гульчехра, которые жили с ним в одном доме, не знали, куда бежать от подобного жалу змеи языка Марзии. Родные и знакомые, как и единственная дочь Назира, видеть не могли неизменно злую , и кислую физиономию его жены, а потому постепенно перестали у него бывать.
От тоски и горя Назир забросил охоту на лис, зайцев, волков и газелей. Его фитильное ружье с сошками и капкан заржавели, сети гнили, и он, когда-то охотившийся
даже на барсов, оказался жертвой в незримых, но безжалостных сетях женщины. Числившийся родственником сари-хосорский амлякдар не только не помогал Назиру в трудностях жизни, но, напротив, удесятерил их. Бедняга, из страха перед неприязнью и гневом амлякдара, не смел натянуть потуже удила, которые закусила его жена.
У его сына Маджида и невестки Гульчехры росла прелестная двухлетняя дочурка по имени Азиза, в которой дед души не чаял. Он часто носил внучку на руках, играл на домбре, учил ее танцевать, из поездок в Ховалинг или Бальджуан привозил сладости; вечерами вырезал для Азизы из дерева куклы, фигурки медведей, волков. Чудесная, веселая и улыбчивая девочка-лепетунья ласкала душу Назира, была единственным его утешением... А Марзия едва сдерживала свое бешенство, наблюдая любовь деда к внучке, с ехидством колола его придирчивыми упреками...
Однажды, когда Назир был на мельнице, сын в поле, а невестка по какому-то делу зашла к соседям, Марзия, оказавшись на дне оврага, вытащила оттуда залитое кровью тельце девочки, и с каким-то странным неистовством подняла крик, будто Азиза неожиданно упала в овраг и убилась... Сбежались Гульчехра и соседи, вернулся Назир и Маджид... Гульчехра рвала на себе волосы, окровавила лицо, билась головой о стену, Маджид стоял бледный как мертвец, застыв на месте с непрерывно моргающими глазами. Назир, не в силах стоять, опустился наземь, чувствуя, что в сердце что-то оборвалось, как струна, которую больше не соединишь... Горе в дом пришло неизбывное, неумолимое...
Среди собравшихся соседок не было только Надиры, задушевной подруги Гульчехры. Но тогда никто не придал значения ее отсутствию...
Маленькую Азизу похоронили. Спустя два дня к убитой горем Гульчехре пришла Надира, обняла ее, стала плакать. Потом, собравшись уходить, опять заплакала, пробормотала сквозь слезы: «Подруженька, сердце мое разрывается, да только не могу я сказать...» Почувствовав, что подруга хранит какую-то тайну и не решается ее открыть, Гульчехра слезами и мольбами заставила Надиру высказаться.
— Азиза не сама упала, подруга... Ее... столкнули, сбросили в овраг. Я была у себя на крыше, видела своими глазами.
Несчастная мать схватилась за сердце. Она не стала расспрашивать, когда Надира, не захотев назвать убийцу ребенка, сказала только:
— Ты сама знаешь, будь осторожна, подруженька, не называй меня, чтоб они не навлекли беду и на мою голову.
С этими словами она ушла. С воплем Гульчехра кинулась через двор в дом тестя, набросилась на Марзию, вцепилась ногтями в ее лицо, стала рвать ей клочьями седые волосы:
— Ты убила моего ребенка! Найди и отдай мне моего ребенка!
Крики женщин привлекли внимание мужчин, Назир и его сын оторвали обезумевшую Гульчехру от испуганной, все отрицающей Марзии. Умолчав о том, откуда узнала, Гульчехра рассказала, мужу и свекру тайну гибели девочки. Назир, вне себя, в сильном гневе, впервые поднял руку на жену. Свалив Марзию ударом у порога двери, он приставил нож к ее горлу:
— Гадюка, ты убила ребенка, признавайся, не то сейчас сниму тебе голову!
Женщина знала мягкий характер мужа, не испугалась:
— Отними мне голову. Я не убийца ребенка, на меня клевещут!
— Поклянись!
— Клянусь именем пророка, я не убивала ребенка!
Назир отпустил женщину, он, однако, знал, что для
такой «ведьмы из ада», как Марзия, клятва ничего не стоит. Сомнения его не исчезли, но и доказательств у него не было,— ведь Гульчехра не назвала свидетельницу преступления, зная, что Марзия через своего брата лякдара может не только испортить жизнь ее подруге, но и погубить Надиру.
Вечером того же дня Назир выгнал жену из дома, объявив, что разводится с нею. Он уже не боялся амлякдара! Когда дело заходит слишком далеко, не только амлякдара, но и бога и черта забудешь.
Марзия поспешила через речку в соседнее селение Шахидон, в дом к амдякдару Сари-Хосора, принялась там чернить и обвинять в смертных грехах Назира. Наплела,
будто Назир продал десятки лисьих шкур, заработал большие деньги, скрыл это от сборщика налогов. Обливала Назира грязью и клеветой: он, дескать, дурно отзывался об амлякдаре, строил против него козни, дружил с его врагами; вынес из тока, скрыл собранный урожай зерна до того, как сборщик успел обмерить его. Да и мало ли что еще может придумать в лютой ярости своей скверная женщина!..
Затем Марзия во время отсутствия Назира привела с собою в Афарди своих зятьев с вьючными ослами, все перевернула в доме, вывезла на ослах все, что ей захотелось прибрать к рукам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146