Они бесчисленное количество раз отражались в зеркалах, сплошь покрывавших стены. Справа на ярко освещенных подмостках шло представление.
Алекс не успел еще осмотреться, как к ним по-кошачьи подкрался метрдотель в белоснежном смокинге и провел их к свободному столику, на котором в тяжелом серебряном подсвечнике горела толстая свеча. Кирк что-то шепнул подскочившему официанту, отодвинул свечу и, усаживаясь удобнее, сказал:
— Этого ты не увидишь в своих джунглях.
Утром Алекс со своей группой прибыл в штаб специальных акций. Их встретил подполковник Морроу. Американец передал Алексу подробную карту Нагаленда, изготовленную английским генштабом для корпуса парашютистов Уингейта. У Морроу была копия. На обеих картах наметили пункты сбрасывания грузов, нанесли примерное местоположение партизанской базы в Хванде, договорились об опознавательных сигналах.
Затем Морроу от имени союзного командования подарил каждому по новенькому автомату и стилету с прямым обоюдоострым лезвием из темно-синей стали. На черной эбонитовой рукоятке надпись: «Побеждает быстрейший». Кинжалы
были изготовлены специально для английских «коммандос». Воинов нагрузили коробками с драгоценным хинином, консервированными продуктами. Сунули в джип ящик с ромом.
Американец пригласил Алекса в кабинет на «отвальную чашу».
—Тебе с содовой? Нет? Правильно. Прощальная чарка должна быть крепче, чтобы дольше помнилась друзьями,— он протянул Алексу полный стакан неразбавленного виски.
Выпили. Громова передернуло. Он поспешно проглотил подряд три маленьких сэндвича.
— Война,—усмехнулся Морроу.— Все испортилось. Даже виски — дрянь.
Помолчал. Потом придвинулся вплотную и, глядя прямо в глаза Алексу, доверительно заговорил:
— Слушай, дружище! Я ценю, твой размах и решительность. Это по-нашенски, по-американски. Самодовольные бритты хотят загребать жар чужими руками. И в то же время страшно боятся, как бы другие не вывели их из игры и не дали бы пипка, как джапам. Англичане не простят тебе, если твои парни поднимут восстание. Но ты не отчаивайся. Вот тебе моя рука здесь, а там — Рэджи и Даниэль. А это возьми, пригодится.
Он протянул ему побрякушку.
— Зачем это мне?—спросил Алекс, недоуменно вертя з пальцах кольцо с квадратным вензелем.— Я же не барышня,,
Морроу молча взял кольцо обратно. Нажал сбоку неприметный с булавочную головку выступ, и вензель раскрылся. Внутри в белый квадратик были вписаны черным лаком три буквы «С.І.С». Он щелкнул крышечкой и вернул кольцо.
— Покажешь это кольцо американцу, и он всегда поможет тебе. Но не дай бог, если его увидят бритты или их агенты. Не будь наивным, мой мальчик! Давай лучше выпьем!— Морроу наполнил стаканы виски, сделал большой глоток и продолжал энергично.— У англичан своя цель —не выпустить своих владений из рук. У нас совсем другое: дать им новую жизнь под эгидой Америки1 Вот так-то, кадонги! Ну, пора на поезд. Держи со мной связь. Счастливого пути!—Морроу под руку вывел Алекса из кабинета.— Если что-нибудь тебе не ясно, обратись к Рэджи. Он в курсе. Прощай, дружище!
На вокзале было столпотворение. Казалось, весь мир помешался на бегстве. Прибывавшие поезда были до отказа набиты теми, кто жаждал попасть в славный город Калькутту. Отходящие составы штурмовались толпами тех, кто рвался из каменной клети города. Эти два встречных потока бушевали, затягивая в свой водоворот все новые массы беженцев. Полчища нахальных крикливых носильщиков с неистовой яростью бросались на приезжающих и отъезжающих, выхватывая поклажу прямо из рук обалдевших пассажиров.
Алекс и его группа затерялись бы в этом кипящем мора, не будь с ними услужливого майора Кирка. Выстроившись гуськом во главе с Кирком и двумя солдатами, они тараном пробили галдящую массу. Воины шли охотничьей цепочкой, как ходили в родных джунглях. Алекс замыкал шествие.
И вот поплыли за окном залитые водой поля, перелески, вспухшие мутные речки. На полустанках и станциях поезд осаждали толпы изможденных людей, желавших уехать. Но двери вагонов были накрепко заперты, за ними стояли угрюмые усатые проводники. Только отдельным солидным господам, одетым в ослепительно белые дхоти или хороший европейский костюм, удавалось пробиться на поезд. Их обычно сопровождала целая армия слуг: одни несли хозяйские чемоданы, узлы, зонты, судка с сдои, другие палками расчищали
путь. Алекс с воинами должен был добраться до Димапура, а потом уже пешком добираться через линию фронта до своих. Ди-мапур — крупный узел на Ассам-Бенгальской железной дороге. От него вело мощеное шоссе на Имфал, главный опорный пункт союзных войск на центральном участке фронта. От Им-фала уже рукой подать до Нагаленда.
Ехали оживленно. Воины рассказывали о своих впечатлениях со всеми подробностями, заново переживая необыкновенные приключения в необыкновенной гигантской деревне чужеземцев. День, когда, наконец, показались холмы и горы, стал праздником. Все прилипли к окнам, неотрывно глядя на синеватые силуэты горных в зазубринах хребтов. Потом попросили у Алекса горячительного.
Они все собрались в одном купе, отметить праздник чаркой рома. Сидели кружком и пели родную песню. Купе гудело низкими грубыми голосами:
Горы не выдадут, горы укроют, Злому врагу глаза заметут,
Горе трусу, слава герою! Горы беду отведут.
Женщины и ребятишки у полустанков махали им руками,
Ночью на остановке перед Димапуром Алекс вышел на платформу. Дождь, ливший весь день, прекратился. Сырая мгла прильнула к телу. Алекс поежился.
Послышалось хлюпанье многих ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80