Но, видно, и на ней сказались невзгоды последнего времени, ожесточив характер этой прекрасно воспитанной генеральской дочери, и теперь в ее голосе иной раз прорывались слишком резкие нотки, в особенности когда она сердилась на беспечность и легкомыслие своего мужа, хотя сама же она и поощряла в нем эти черты из сострадания к нему. Танцевальная музыка умолкла, и из радиоприемника полились звуки «Фантастической симфонии».
Аппарат майора Холбрука был послушным орудием в руках Нади и мгновенно отвечал на все ее движения.
Услышав вступительные аккорды «Фантастической симфонии», которую стали исполнять будто по его заказу, Репнин ВСТАЛ спиной к зеркалу и начал размахивать руками, словно в руке у него была дирижерская палочка. Он не чувствовал холода. Пламя свечи проецировало на стену его громадную тень. В молодости Репнин учился музыке, играл на скрипке, это здорово выручило его в Португалии. Он мог этим прокормить свою жену, неплохо зарабатывая в ночном баре. И сейчас еще он иной раз вскакивал ночью с постели и начинал, точно невменяемый, дирижировать невидимым оркестром. «Временная замена Тосканини»,-— шутил он на свой счет. Но сегодня это размахивание руками, отчего тень на стене насквозь промерзшего, темного, занесенного снегом дома становилась еще больше, пугала его жену, как, бывало, в детстве пугали тени. Робким голосом она просит его прекратить. Сначала тихо, потом все настойчивей. Его забава кажется ей дикой, нелепой и жуткой. Он и сам чувствует усталость, и падает как подрубленный на постель, и говорит прерывающимся голосом:
— Девочка моя, ну разрешите мне хоть ненадолго почувствовать себя кем-нибудь другим, тем, кто бы мог избавить вас от неминуемо приближающегося конца. Все же какое чудо эта трансляция радиосигналов (когда-то я это изучал), эти волны звуков, перелетающие к нам через реки и горы, через воздушные пространства. Радиоприемник — последнее развлечение, которое нам осталось. Забудьте обо всем, что с нами случилось. Я буду терпеливо сносить все до последнего вздоха. Буду думать о людях. О нас, о Новикове, и его уходе в небытие. О Робеспьере — он умирал, часами неподвижно лежа на диване, хватая воздух ртом. О чем он размышлял? Я не знаю больше, что мне делать в Лондоне! Почему у меня нет возможности обеспечить себя хотя бы настолько, чтобы не очутиться со своей женой, которая значительно моложе меня, на улице с протянутой рукой? Я хочу работать. И не могу понять, почему мне этого не разрешают. В Праге я служил чертежником в министерстве. У нас был маленький домик. Как это было дивно, когда в Праге цвели фруктовые деревья! Ведь нам ничего особенного не надо, всего только тишины и покоя. Я никогда не забывал Россию. Когда мы продали последние драгоценности, я не чувствовал страха. Мы безбедно прожили на них три года. Я не стеснялся своей роли, когда играл на скрипке в ночном баре в Португалии. Мы не голодали. Жизнь там бедная, но люди сердечные. Впервые в Лондоне меня сдавило железным обручем и не отпускает. Кажется, больше нет сил. Самое плохое — постоянно чувствовать отвращение ко всему. Никогда не думал, что есть на свете такой огромный старый город, где с тобой так приветливо здороваются, но все это сплошное лицемерие.
— Обещайте мне, Ники,— тихим сонным голосом говорит ему жена,— что вы сходите еще раз в Министерство труда, к этому майору.— И потом продолжает невесело: — Если бы у меня был ребенок, я бы согласилась уехать в Америку. Я бы всем пожертвовала ради вашего ребенка и рассказывала бы ему о его отце. Поверьте, никому другому, после вас, я бы не могла принадлежать. Нет, это невозможно после того счастья, которое длилось столько лет! Я бы жила воспоминаниями до самой смерти. И тихо отошла бы к своему отцу. Если бы вы остались одни, вы бы легче устроились на работу, уехали бы в какую-нибудь колонию, вам ведь обещали дать место в колонии. Со мной все гораздо сложнее. У меня адна только мысль — не дать вам докатиться в этом Лондоне до нищенской сумы. Я знаю, то же самое думаете и вы обо мне.
Все еще под впечатлением невыразимо печальной, фантастической музыки она лежала навзничь на постели, как покойная. Чуть ли не каждый вечер в последние дни у нее шла носом кровь. Только ее волосы цвета старого золота светились в темноте. Эта женщина была единственное, чем он дорожил в своей жизни. И нот до чего дошла она с ним в этом городе. Где принято прощаться со своими собачками в надежде снова встретиться на том свете.
НЕОБЫКНОВЕННАЯ МЕТАМОРФОЗА
После той ночи, когда жена предложила ему расстаться, Репнин увидел в окне первые приметы весны, они ощущались на деревьях, в небе, в самом воздухе. И утренний свет, почудилось ему, стал теперь не таким, каким был раньше.
Солнечные лучи пробивались сквозь драные черные шторы, оставшиеся с той поры, когда Лондон бомбили. Репнина охватило безотчетное предчувствие добрых перемен — весна и им принесет что-то новое и жизнь их изменится к лучшему. Оттого он и проснулся сегодня в приподнятом настроении.
И в Наде с первых ее слов Репнин обнаружил перемену. Она заговорила о куклах и вспомнила попутно вчерашний разговор о самоубийстве. Ей ненавистна сама эта мысль, продолжала она тихим голосом, все ее существо восстает против этого. В последнее время он пал духом и жил воспоминаниями, но ее дух не сломлен. Они слишком молоды, чтобы жить только прошлым. Они должны жить будущим. Дальше так не может продолжаться, но мысль о самоубийстве — это не выход.
— Коля, дорогой,— ластится она к нему,—не может быть, чтобы этот дом в снегу означал конец. Мы еще поборемся с Лондоном, с удушливыми объятиями этого полипа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241