— Тут и оценки выставляют?
— Зачем же так буквально? Оформим завтра.
— Ну и как? Сдала? — весело, ничему не удивляясь, поинтересовалась Лионгина.
— Что, хочется поскорее избавиться от меня? — в тон ей ответила Аня.— Еще не все. От меня так скоро не отделаетесь.
— Что ты, Аня! Алоизас при тебе словно пион расцвел.
— Хотите не хотите, но поживу еще. Свалю последний экзамен, вот тогда уже...
— Таким же... способом? — Алоизас задыхался в дыму, гуле, непристойном веселье.
— Нет. Жена экзаменатора в свою дражайшую половину, как клещ, вцепилась. Ящик коньяка домой потащим!
— Не пугай моего котика,— серьезно сказала Лионгина. Алоизас кашлянул и поперхнулся дымом. Прямо на него
пускала синие клубы Лионгина. До сих пор не курила при нем, хотя приходила в пропахшей табаком одежде.
— В мои времена так не было... не было! — Алоизас не мог сообразить, куда спрятаться от бесстыдных разговоров, бесстыдного дыма.
— Идем вперед. Чему удивляться? — У Ани сверкнули глаза, длинный нос выгнулся, как клюв хищной птицы.
От сдвинутых столиков ей что-то кричали, махали. Больше других волновался грузный дяденька с густым ежиком волос. Вскакивал, показывая, как по ней соскучился.
— Наш преподаватель. Тошнит от его цепких, скользких лап.— Аня обернулась и послала ему воздушный поцелуй.— Всю юбку под столом жиром перемазал. Может, присоединитесь, братья и сестры? Я этого борова заставлю хрюкать и на четвереньках ползать.
— Не может быть... так...— Алоизас махал руками, отгоняя дым.
— Что, не послушается? — Аня хищно повела клювом.— Не один ползал, не один хрюкал.
— Прости нас, Аня, котику нынче нездоровится. Тебе нехорошо, котик?
Алоизас ухватился за услужливо подставленный ему локоть.
Телефон звенел непрерывно. Полуночникам нужна Аня, вскочит, поболтает, и снова все провалятся в сон. Так подумала Лионгина, тщетно пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте. Ясно одно: не утро.
Аня посапывала в соседней комнате, всхрапывая через равные промежутки, нога Алоизаса вздрогнула и напряглась, словно по ней ток пробежал. Тихо простонав, Лионгина соскользнула на пол.
— Лонгина! Это вы, Лонгина? Отвечайте же, Лонгина Тадовна! — Мощный, хрипловатый голос прерывался, с трудом одолевая первый слог ее имени. Казалось, сломает что-то в трубке или на линии связи — такая неуправляемая сила рвалась с другого конца провода.— Почему вас не было на моем концерте? Некрасиво, Лонгина!
— Я была, вы не видели. Однако не кажется ли вам, товарищ Игерман, что уже поздновато звонить малознакомым людям?
— Я же звоню вам, не каким-то малознакомым! Не выкручивайтесь, Лонгина! Вас не было, Лонгина!
— Вероятно, совершила ошибку, что пошла...
— Неправда, Лонгина! Неправда! — Голос Игермана бил по ее пальцам, сжимавшим трубку, по голове. Вернувшись домой, она уснула нескоро, все ждала какой-то его реакции, упреков, обвинений,— может, блеснет искорка в остывшем пепле? — Я все время искал вас! Запомнил каждое лицо в пустом ледяном зале. Неправда!
— Если не верите...— Ей захотелось оправдаться, словно это могло смягчить его провал и ее ответственность.— Ладно, пусть подтвердит муж, мы были вместе. Позвать его к телефону?
— К черту всех! Простите за грубость, Лон-гина! Не нужен мне ваш муж, только вы!
Не голос Игермана — его боль отметала все высказанные и невысказанные оправдания. Уже и самой казалось, что не была в зале, не переживала его неудачу. Все время удирала от размокшей афиши, пытаясь отделаться от мыслей о нем. С самой весны, когда начали ложиться на стол первые телеграммы, она бежала от него.
— Даю вам шанс исправиться! — И вдруг расхохотался во всю силу легких, довольный произведенным впечатлением.— Буду ждать вас. В гостинице! Номер вам известен. И не думайте, что я шучу, Лонгина! Даю полчаса.
Напился с горя, что не заработал аплодисментов? Прав Алоизас, надо было обогреть после концерта, не бросать одного. Несколько сердечных, вежливых слов загладили бы обиду. Хорош он или плох, но мы обязаны были протянуть ему руку. Пускай от пылающего чуда осталась лишь чадящая головешка, от Рафаэла — Ральф...
— Советую вам как следует выспаться, товарищ Игерман. Завтра все будет выглядеть иначе.
— Не завтра — вы должны явиться немедленно! Слышите, Лонгина? Я пошлю за вами оплаченное такси.
— Вы знаете, который час? — Не сумев отвергнуть его абсурдное требование, она уже не могла по-настоящему возмутиться, хотя приглашение было оскорбительным.— Мой рабочий день давно закончился.
— И мой тоже, черт побери!
Плевать нам на время. Я буду читать вам Пушкина, Лонгина, но не так, как горстке пенсионеров. Нет, Лермонтова! Мой любимый поэт — Лермонтов.
— Ложитесь, товарищ Игерман, и выспитесь. Завтра увидимся.— Лионгине было жалко его, еще больше — себя, за то, что она уже не способна испытывать естественные чувства: открыто сердиться, требовать! — как он, потерпевший неудачу, но не желающий сдаваться.
— Не отговаривайтесь! Не заснуть мне, даже если бы мать баюкала, тем более в эту ночь... нигде не было у меня такого позора. На тюменских промыслах люди, стоя на морозе под открытым небом, слушали и расходились довольные. Считаете, я самозванец? Даром почетного нефтяника получил?
— Завтра что-нибудь придумаем, товарищ Игерман. Пригласим хорошую публику, много народу. Умираю, спать хочется.— Она притворно зевнула и удивилась, что так скверно играет.
— Ложь! Вы снова говорите неправду! Я требую вас. В противном случае...
— Угрожаете?
— Ошибаетесь! Хочу проинформировать вас о действиях, к которым вынужден буду Прибегнуть, если.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209