— Нет, дело серьезное. Правые руки человечков изготовили некогда много страшного оружия, из-за него возникли разрушительные космические войны.
Не работают больше орионцы правыми руками.
— И тарелочки свои тоже левой рукой водят? — не отставал Пегасик.
— Левой! Все левой! Я же говорю, они — удивительные. Между прочим, тарелочка не подчиняется ни штурвалу, ни автопилоту — только мыслительной энергии. Если пусто тут,— Игерман постучал себя по лбу,— улетишь не дальше, чем курица!
— Не понимаю, каким образом очутились вы в этой куриной цивилизации,— съязвила Лионгина.
— Да — каким образом? — кокетливо покосилась Аудроне.
— Вам, Лонгина Тадовна,— на инспектора он не обращал внимания,— открою тайну: человечки с Ориона удивительны не тем, что левши и имеют большие головы. Они — вы только вообразите! — бессмертны! Однако эти бессмертные человечки,— он задержал воздух в груди,— не знают двух удивительнейших вещей, без которых существование бессмысленно.
— Страшно интересно! Каких же, скажите! — заволновалась Аудроне.
— А вас, Лонгина Тадовна, это не интересует? — Игерман стремился вовлечь в разговор ее, словно в машине больше никого не было.
— Почему? Интересно. Ответьте Аудроне.
— Боюсь, вы не поверите, милые дамы. Они, эти мудрые орионцы, не знают, что такое любовь и искусство. Участь бессмертных!
Аудроне неуверенно поежилась и прыснула. Без любви, без искусства — разве это жизнь? Не утерпел и Пегасик:
— Простите, маэстро, деньги-то человечки с летающей тарелки признают?
— Не знаю. Не интересовался,— хмуро объявил Игерман.— Рублей и долларов у них в карманах я не заметил. У них вообще нет карманов. Одна деталь мне, правда, бросилась в глаза. Туалет на тарелочке был облицован драгоценными камнями.
Игерман издевался над Пегасиком, над ними всеми.
— Как на Земле, так и в небе. Что-что, а сокровища всем нужны,— философски заключил Пегасик.
В гостинице возле окошечка администратора толпился народ. Игерман протолкался сквозь эту осаду, никого не рассердив. Те, кого он задевал своим искрящимся взглядом, весело или хотя бы благосклонно улыбались. Не прошло и пяти минут, как он лихо подбросил вверх и поймал ключ.
— Приглашаю в свою хижину. Будете гостями.
Его шикарный чемодан, перетянутый широкими ремнями, был тяжел, словно камнями набит. Пегасик пыхтел и стонал, волоча его по лестнице.
— Коньячок и ничего больше. Скромный дар нефтяников.— Он подмигнул утиравшему лоб Пегасику.— Попробуем?
— Я водитель. У нас с этим строго.
— Угоститесь после работы.— Игерман сунул ему бутылку с золотой этикеткой.
— Не верьте, он — солист! — подсказала Аудроне.
— Тогда прошу прощения. Солисту одной мало.— Игерман перебросил Пегасику вторую бутылку, тот ловко поймал.
Всучил бутылку и косящей, радостно щебечущей Аудроне.
Собрался было протянуть Лионгине — удержался, взглянув на суровое лицо. Ты не только шут, но и пьяница? — прочел бы и не такой опытный человек, как Игерман.
— Аккомпаниатор вам понадобится? — Она сделала вид, что не заметила его смущения.
— Раньше не нужно было — сам себе аккомпанировал.
— На каком инструменте? — по-деловому осведомилась Лионгина.
— На флейте, гитаре. Не пренебрегал и аккордеоном.
Что под руку попадалось.
— Гитара, боже! Я так люблю гитару! — восхитилась Аудроне.— Одолжить вам мою? Купила у реэмигранта из Бразилии. Люкс гитара!
— Такими граблями? — Игерман положил на стол свои красные, похожие на ободранные сучья руки.
— Что случилось с вашими руками? Боже мой, боже! — сочувственно запричитала Аудроне.
Лионгина молчала, вежливая и равнодушная ко всему, за исключением аккомпанемента.
— Позже, милые дамы. Когда будет настроение.
— Какой фон вам нужен? Наш инспектор — неплохая пианистка.
—- О, для меня большая честь,— зарделась Аудроне.— Хоть сейчас.
— Товарищу Игерману надо отдохнуть. А тебе, Аудроне, пора позаботиться о своих детишках.
Лионгина и сама не знала, почему заговорила о детях Аудроне, как о краденых вещах.
Задерживая их в дверях, Игерман умоляюще раскинул руки:
— По рюмочке, люди добрые! Очень прошу! Вы же не понимаете, что значит снова оказаться на земле после зигзагов на тарелочке. Хочется говорить, хохотать, ощущать рядом с собой теплые, земные, грешные создания! Не обязательно пить — хоть бы чокнуться!..
— Судя по вашему багажу, не скажешь, что на летающих тарелочках сухой закон, товарищ Игерман!
— Вы очень сердитая, Лонгина Тадовна, но вам я прощаю.
Игерман поймал руку Лионгины, она не успела вырвать, и поцеловал в запястье.
От прикосновения горячих губ Лионгина вздрогнула, как от раскаленного железа.
Что, если он почувствовал?
Не почувствовал, не мог почувствовать, обросший жесткой корой, толстым, непробиваемым панцирем носорога.
Пегасик прытко умотал, посадив Аудроне и уложив бутылки. Лионгина бодро помахала вслед. Она шла и видела, как на влажном асфальте мерцают отблески фонарей, тая в бледном утреннем свете. Черное небо поднималось над крышами все выше. Красным ожерельем сверкали опоясавшие высокую трубу сигнальные лампы. Может, сигналят летающим тарелочкам, Лонгина Тадовна? Она криво усмехнулась, мысленно копируя произношение гостя. Лучше гляди под ноги, зима на носу. Не сегодня завтра пойдет снег, а ты раздетая. До желанной шубки далеко, как до тарелочки, принесшей Игермана. Надо действовать, хотя руки теперь связаны. Не хотела признаться себе, что мешает ей Ральф Игерман, не столько он сам, сколько факт его прибытия, и скорее даже не нынешний факт, а случившийся когда-то или только померещившийся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209