ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Тем намекал даже, чтобы отказалась от матери. Последствии их не может не быть, и надо освободить себе руки, чтобы о грозящий удар. Лионгина одна сумела выносить и рискованную идею, именуемую квартирантка. Значит, не он безумец, когда пытается проникнуть в ее сны, встал нею и преследующими ее призраками...
— Холодно. Чуть нос не отморозил.— Алоизас тки пальцем в кончик носа.— Надеюсь, студенческие носы нее?
Никто не прыснул, не улыбнулся. Уместнее был бы завязывался контакт, который облегчил бы его задачу росло напряжение, как перед экзекуцией, хоти полон самых добрых намерений и снисходительности, раз ждали его завалившиеся, но не сосало а ему предстояло пересдавать. Чем дольше тянул тем тягостнее становилась атмосфера. Медлил, и ре; неудачу, и его непонятное ожидание сковывало какие у всех застывшие лица! Не случилось ничего ос их положение не стало драматичнее — Алмоне тоже скоро сдадут,— но нет взаимного доверия. Алмоне сидеть прямо, вытаскивает маникюрную пилку. С никелированной полоской стали и кольцами начинает играть солнечный луч. Белый, зимний. На ухо ей что-то шепчет Аудроне И., на лоб и плечи свисают блестящие, только что вымытые волосы. Обсуждают мою внешность, смеются над покрасневшим носом? — гадает Алоизас.
— А где Алмоне? Алмоне И. отсутствует.— По прыткому, деловому голоску он узнает Аудроне И., чьи родители владеют в Паланге маленьким-маленьким домиком.
— Ей и не надо, сдала,— говорит он, улыбаясь, ясно намекая, что скоро сдадут все.
— Интересно, когда же?
— Вчера вечером.— Алоизас не собирался скрывать.
— Можно узнать — где? — Это уже пропела Алмоне И., чей отец охотится с Эугениюсом Э.
— У меня дома. Разве так важно где? — Алоизас почувствовал, что краснеет, и рассердился.— Больше вопросов не будет?
Блеснула пилка в пальцах, Алдоне И. и Аудроне И. скрестили взгляды. Чуть дрожащими пальцами Алоизас открыл портфель, вытащил стопку бумаг.
— Вот билеты. Самые общие вопросы программы. Я не собираюсь вас мучить, не думайте, что Алоизас Губертавичюс — людоед. Меня интересует ваша способность мыслить. Как ориентируетесь, анализируете, оцениваете и так далее. Разумеется, в самых общих чертах. Недавно услышал я об одном педагогическом эксперименте.— Алоизас не сказал, что это его собственная идея.— Преподаватель приходит с билетами, как я, раскладывает их на столе.— Он встряхнул стопку билетов, словно карточную колоду, и широко раскидал по столу.— Не пугайтесь.
Билеты открыты. Прочитываете вопрос, если нравится — берете. Если нет — выбираете другой.
— Сколько раз можно тащить? — спросил басом недоросток в свитере морковного цвета.
— Не тащите ни одного. Билеты лежат открыто. Читаете и выбираете.
— А потом? — мрачно пробасил студент, толкая в бок Аудроне.
— Потом беседуем, дискутируем, если желаете. В глубины не забираемся. Вежливо, как коллеги, беседуем, и я ставлю зачет.
Задолжники подавленно молчали. Они не были готовы к экспериментам. Даже к таким, которые потребовали бы знаний за восьмилетку. Они пришли потеть и торговаться, надеясь на студенческое счастье, а не экспериментировать. От озабоченных лиц веяло недоверием, враждебностью.
— Не бойтесь, коллеги.— Не уловив радости и даже одобрения, Алоизас смутился.— Вам предлагается гуманная, демократическая система. Вопросы простые, хорошо вам известные. Например, значение мифологии для возникновения художественной культуры. Или воздействие искусства на формирование мировоззрения. Или художественный образ как форма отражения действительности. Наконец, еще более широкий, всем понятный вопрос: эстетические элементы во взаимоотношениях людей. Кто рискнет первым?
Наступила тишина, словно в ожидании падения сосульки на весенней, полной людей улице. Хрустнув пальцами в кольцах, поднялась Алдона И.
— Прошу, прошу вас, коллега! — Алоизас дружественно улыбнулся.
— Я не морская свинка, не гожусь для опытов. Всего хорошего, преподаватель.
— Я тоже не морская свинка, хотя родилась у моря! — блеснула юмором Аудроне, догоняя бойко застучавшую каблучками Алдону.
В дверях обе остановились. Следом катился на коротких ножках недоросток. Он волочил портфель немногим меньше себя, звякали бутылки, коньки.
— Интересно, какой эксперимент провели вы с Алмоне И.! — пропела Аудроне. Ее волосы, вымытые хорошим шампунем, скрывали глаза.
— Не думаю, что ваш эксперимент одобрит завкафедрой! — Алдона И. гордо вскинула холеную змеиную головку. Демонстративно взяв недоростка под руки, девушки хлопнули дверями.
В аудитории осталось четыре студентки. Они сообразили, что эксперимент им по зубам.
— Хотелось бы знать, что это означает? — повысил голос Алоизас.
Никто не ответил.
Поставив хорошие оценки — эксперимент, по его мнению, удался,— Алоизас вышел из аудитории. Если бы не мысль об ушедшей троице, из-за которой не избежать мелких неприятностей — испортил процент успеваемости курса, факультета и в целом всего института! — он был бы вполне доволен собою. С продолжающимся скандалом косвенно были связаны и дружеское предупреждение коллеги Ч., и озлобленные подзуживания коллеги Д. Алоизас, правда, надеялся, что нахальные студентки одумались и, виновато опустив глазки, трутся возле дверей. В коридоре пусто — ни Аудроне, ни Алдоне. Студента-недоростка и того не видать. Отказавшись от пересдачи, они сами себе выставили двойки!
Там-тарарам, тарарам-там-там!
В вестибюле его встретили лужицы тающего снега, блеклые, будто ногами вытоптанные, пятна солнца и... коллега Н. У Алоизаса дрогнуло в груди, сразу даже не сообразил, хорошее чувство возникло или плохое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209
— Холодно. Чуть нос не отморозил.— Алоизас тки пальцем в кончик носа.— Надеюсь, студенческие носы нее?
Никто не прыснул, не улыбнулся. Уместнее был бы завязывался контакт, который облегчил бы его задачу росло напряжение, как перед экзекуцией, хоти полон самых добрых намерений и снисходительности, раз ждали его завалившиеся, но не сосало а ему предстояло пересдавать. Чем дольше тянул тем тягостнее становилась атмосфера. Медлил, и ре; неудачу, и его непонятное ожидание сковывало какие у всех застывшие лица! Не случилось ничего ос их положение не стало драматичнее — Алмоне тоже скоро сдадут,— но нет взаимного доверия. Алмоне сидеть прямо, вытаскивает маникюрную пилку. С никелированной полоской стали и кольцами начинает играть солнечный луч. Белый, зимний. На ухо ей что-то шепчет Аудроне И., на лоб и плечи свисают блестящие, только что вымытые волосы. Обсуждают мою внешность, смеются над покрасневшим носом? — гадает Алоизас.
— А где Алмоне? Алмоне И. отсутствует.— По прыткому, деловому голоску он узнает Аудроне И., чьи родители владеют в Паланге маленьким-маленьким домиком.
— Ей и не надо, сдала,— говорит он, улыбаясь, ясно намекая, что скоро сдадут все.
— Интересно, когда же?
— Вчера вечером.— Алоизас не собирался скрывать.
— Можно узнать — где? — Это уже пропела Алмоне И., чей отец охотится с Эугениюсом Э.
— У меня дома. Разве так важно где? — Алоизас почувствовал, что краснеет, и рассердился.— Больше вопросов не будет?
Блеснула пилка в пальцах, Алдоне И. и Аудроне И. скрестили взгляды. Чуть дрожащими пальцами Алоизас открыл портфель, вытащил стопку бумаг.
— Вот билеты. Самые общие вопросы программы. Я не собираюсь вас мучить, не думайте, что Алоизас Губертавичюс — людоед. Меня интересует ваша способность мыслить. Как ориентируетесь, анализируете, оцениваете и так далее. Разумеется, в самых общих чертах. Недавно услышал я об одном педагогическом эксперименте.— Алоизас не сказал, что это его собственная идея.— Преподаватель приходит с билетами, как я, раскладывает их на столе.— Он встряхнул стопку билетов, словно карточную колоду, и широко раскидал по столу.— Не пугайтесь.
Билеты открыты. Прочитываете вопрос, если нравится — берете. Если нет — выбираете другой.
— Сколько раз можно тащить? — спросил басом недоросток в свитере морковного цвета.
— Не тащите ни одного. Билеты лежат открыто. Читаете и выбираете.
— А потом? — мрачно пробасил студент, толкая в бок Аудроне.
— Потом беседуем, дискутируем, если желаете. В глубины не забираемся. Вежливо, как коллеги, беседуем, и я ставлю зачет.
Задолжники подавленно молчали. Они не были готовы к экспериментам. Даже к таким, которые потребовали бы знаний за восьмилетку. Они пришли потеть и торговаться, надеясь на студенческое счастье, а не экспериментировать. От озабоченных лиц веяло недоверием, враждебностью.
— Не бойтесь, коллеги.— Не уловив радости и даже одобрения, Алоизас смутился.— Вам предлагается гуманная, демократическая система. Вопросы простые, хорошо вам известные. Например, значение мифологии для возникновения художественной культуры. Или воздействие искусства на формирование мировоззрения. Или художественный образ как форма отражения действительности. Наконец, еще более широкий, всем понятный вопрос: эстетические элементы во взаимоотношениях людей. Кто рискнет первым?
Наступила тишина, словно в ожидании падения сосульки на весенней, полной людей улице. Хрустнув пальцами в кольцах, поднялась Алдона И.
— Прошу, прошу вас, коллега! — Алоизас дружественно улыбнулся.
— Я не морская свинка, не гожусь для опытов. Всего хорошего, преподаватель.
— Я тоже не морская свинка, хотя родилась у моря! — блеснула юмором Аудроне, догоняя бойко застучавшую каблучками Алдону.
В дверях обе остановились. Следом катился на коротких ножках недоросток. Он волочил портфель немногим меньше себя, звякали бутылки, коньки.
— Интересно, какой эксперимент провели вы с Алмоне И.! — пропела Аудроне. Ее волосы, вымытые хорошим шампунем, скрывали глаза.
— Не думаю, что ваш эксперимент одобрит завкафедрой! — Алдона И. гордо вскинула холеную змеиную головку. Демонстративно взяв недоростка под руки, девушки хлопнули дверями.
В аудитории осталось четыре студентки. Они сообразили, что эксперимент им по зубам.
— Хотелось бы знать, что это означает? — повысил голос Алоизас.
Никто не ответил.
Поставив хорошие оценки — эксперимент, по его мнению, удался,— Алоизас вышел из аудитории. Если бы не мысль об ушедшей троице, из-за которой не избежать мелких неприятностей — испортил процент успеваемости курса, факультета и в целом всего института! — он был бы вполне доволен собою. С продолжающимся скандалом косвенно были связаны и дружеское предупреждение коллеги Ч., и озлобленные подзуживания коллеги Д. Алоизас, правда, надеялся, что нахальные студентки одумались и, виновато опустив глазки, трутся возле дверей. В коридоре пусто — ни Аудроне, ни Алдоне. Студента-недоростка и того не видать. Отказавшись от пересдачи, они сами себе выставили двойки!
Там-тарарам, тарарам-там-там!
В вестибюле его встретили лужицы тающего снега, блеклые, будто ногами вытоптанные, пятна солнца и... коллега Н. У Алоизаса дрогнуло в груди, сразу даже не сообразил, хорошее чувство возникло или плохое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209