Нам в помощь были приставлены миллиард двести шестнадцать тысяч семьсот семьдесят пять полицейских и шесть миллиардов пятьдесят миллионов членов добровольной народной милиции. По-твоему, тогда это не было многовато для нашей благословенной планеты?
— Тогда преступлений совершалось гораздо больше, —- сказал Гурилин.
— Ты думаешь? — удивился Шенбрунн.
— Это — статистика.
— Ах, статистика! — засмеялся Шенбрунн, — ты еще не отучился слепо доверять всеведущей статистике? Эх, мальчик мой, — вздохнул он тяжело и полез в карман за сигаретами.
— Здесь не курят, — предупредил Гурилин. И указал на табличку.
— А? что? — отозвался тот. — Ах, все равно. Так вот, Энди, я тоже когда-то так думал. Я был уверен, что все у нас движется поступательно, по пути прогресса и процветания, что трудности, которые нас преследуют, — временные, что во всех наших неудачах виноваты нытики и негодяи, которые тащат нас назад. Я стремился раскрыть как можно больше преступлений, арестовать всех преступников, потому что свято верил: стоит их всех пересажать — и мир обретет благо! Но они оказались сильнее меня. Я не знаю, что нужно было от жизни этим обеспеченным ворам, мальчикам из благополучных семей, которые грабили на больших дорогах, и ученицам образцовых школ, которые устраивали сексуальные состязания. Я не понимал, что тянет людей к опьянению, самоубийству и насилию. Для меня главным был арест. Поимка преступника. Его изобличение. И вдруг я увидел, что не очень дорогой набор электронных мозгов и антигравитационный двигатель вполне способны заменить пятнадцать-двадцать тысяч полицейских. И тогда по моему специальному заказу создали первые клюги. Вначале они подчинялись участковым уполномоченным, но затем число их стало расти, да и ни один человек не мог разом уследить за двадцатью экранами, определить характер преступления и отдать команду, пусть даже для этого нужно было нажать одну кнопку, Мы в порядке эксперимента подключили клюги к Системе-1, думали, раз она как-то справляется с транс портом и у нее еще остаются резервные мощности, то справится и с этим. И вот в воздух взмыли первые два миллиона клюг. И я был потрясен, ошарашен, уничтожен. Количество преступлений скакнуло вверх сразу же в семь раз. На следующий же день — еще на двенадцать процентов. Спустя месяц — еще на сорок. В первые дни мы пытались объяснить это тем, что роботы, будучи существами исполнительными, рьяно хватают всех, кто только мыслит совершить преступления. Однако видеокамеры каждого иппарата показали, что необоснованных арестов было не более двух-трех процентов ,от общего количества. И тогда-то в дело вмешался наш благословенный муниципалитет. Все начальство, включая и меня, вызвали «наверх» и так дали по шапке, что до сих пор вспоминать противно. И сменили министра Нравственных взаимоотношений. Собрав нас на совещание, новый заявил, что количество преступлений должно резко упасть. А как? Это, мол, ваше личное дело. Он со своей стороны собрал с десяток программистов и распорядился, чтобы они вложили в Систему-1 принципиально новую программу. Он хотел, чтобы в машину было сложено стремление к снижению количества преступлений, и от того, мол, будет зависеть оценка ее работоспособности, надежности и пригодности. С этого дня статотчетность стала пестреть розовыми цифрами. Преступность упала настолько, что в верхах решили сократить следственный аппарат сначала вполовину, через год — еще в два раза, затем — еще на тридцать процентов, и наконец на белом свете остался лишь один детектив — это я. Вначале я, как и ты сейчас, аккуратно слушал по утрам сводку, затем совершал облет планеты, раскрывал по пути два-три преступления, из тех, что машина преподносила мне на блюдечке. Но затем случилась очень странная вещь. Убили человека. Моего знакомого. И каково же было мое удивление, когда я обнаружил, что машина шрегистрировала обычный несчастный случай. Я подал запрос на пульт. Я собрал энергетиков и кибернетиков, и мы заново просчитали все исходные данные. И никто так и не понял, почему явное убийство, произведенное выстрелом в упор из револьвера, наша умница машина сочла несчастным случаем на производстве. Кибернетики тогда запудрили мне мозги своей робопсихологией, но я уже был настороже. В те дни я расследовал преступления одной бандитской группы, я шел по их следам, я уже готов был схватить их предводительницу, неукротимую Бигги. И вдруг я обнаружил, что не я, а они идут по моим следам, что они с легкостью уничтожают все оставшиеся после себя или даже найденные мною улики. И помогает им в этом Система-1!
Завершив эту длинную речь, Шенбрунн откинулся на стуле и натянулся сигаретой.
— Ты много выпил сегодня? — осведомился Гурилин.
— Не веришь... — грустно усмехнулся Шенбрунн. — И я не верил. А все оказалось до смешного просто. До страшного просто.
Обрати внимание, какое количество преступлений совершается в начале месяца, и сравни это число с затишьем в конце. А в декабре — вообще благодать. Редкая драка может чуть подпортить отчетность. Но порою машина и ее не регистрирует. И, по данным Системы, количество преступлений из года в год неуклонно снижалось. А по моим -- оно катастрофически росло. И шайка Бигги научилась в совершенстве пользоваться этой слепотой машины. Вплоть до того, что они подговаривали мальчишек чаще хулиганить на улицах, чтобы вволю порезвиться к концу отчетного периода. И когда я воочию доказал Системе-1, что обнаружил нарушения в ее работе, она просто взяла и выдала меня убийцам. Да-да, не таращь на меня свои прелестные голубые глаза, я абсолютно трезв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48