— Стив, — спросила я, — для чего Джеку Уолстону потребовалась эта пленка? Какую опасность она для него представляет?
— Могли испортиться его отношения с Дотти.
— Но Дотти полностью в курсе дел. Знала, что он отправился к ней домой с целью раздобыть пленку.
— Не знаю, — заметил Стив. — Возможно, во второй лампе была еще одна пленка. А там-то и содержится настоящий компромат.
— Возможно.
Подойдя к камину, Стив достал из кармана пачку сигарет. Бобина на магнитофоне продолжала крутиться. Внезапно из аппарата вновь послышался голос Аниты. На сей раз у нее был новый посетитель. Голос его показался мне удивительно знакомым.
Мужчина. Пора идти, нет, действительно времени нет.
Анита. О нет, еще так рано, мистер Бэртон... дорогой. Могу я называть вас «Стив»?
Я закричала:
— Стив! Ты!
Он поспешил к магнитофону. Я вскочила с места, преградив ему путь.
— Нет уж! — заявила я. — Пусть крутится.
— Конни, послушай...
— Да, я послушаю! — Своей ладонью я закрыла ему рот. — Я хочу услышать каждое слово вашей милой беседы!
Анита. Давайте выпьем еще по рюмке.
Стив. Это лишнее.
Анита. Отчего такая спешка?
Стив. Я обещал Конни, что проведу вечер с ней дома.
— Я не желаю стоять на вашем пути, — произнесла я.
— Конни!
— Тише!
Анита. ...Наверное, очень одиноко. Какая она, Стив?
Стив. Рост около пяти футов пяти дюймов, вес сто двадцать два фунта. Не левша.
Анита (смеясь). Стив... Стив... ты такой забавный! Нет, дорогой, не уходи. Присядь буквально на минутку...
Стив. Хорошо, выкурю еще одну сигарету.
Я сказала с горечью в голосе:
— А ты обещал мне, что будешь меньше курить.
Стив. .. .Очаровательная квартирка... так уютно.
Анита. Приятно, что тебе она нравится. Но мне бывает так одиноко в ней.
Стив. Не могу поверить, чтобы такая девушка, как ты...
Анита. Нет, я говорю абсолютно серьезно. Во время своей работы я встречаю множество мужчин, но так редко встретишь человека, который... Короче говоря, я очень рада, что ты решил учиться танцам в нашей школе.
Стив (шутливо). Думаю, я не подведу коллектив.
Анита. Если бы все были такие ученики, как ты, дорогой! (Пауза.) Вот так... теперь приятней, правда?
Я закричала:
— Что вы там делаете? Что происходит? Почему теперь приятней?
— Она подложила мне под спину подушку.
— Я убью ее!
— Кто-то уже опередил тебя.
— Тише!
Но пленка кончилась, сработал автостоп. Я повернулась к своему мужу. Я попыталась испепелить его своим взглядом. От страха он попятился задом и плюхнулся на диван.
— Стив, — сказала я, — я не собираюсь расспрашивать, что было дальше.
— Ничего! Я ушел.
— Нет, — спокойно проговорила я, — спрашивать у тебя я не стану. Хотя Анита и была неразборчива в средствах, предельно аморальна, мужчинам она казалась неотразимой. Поэтому, Стив, я не виню тебя...
— Послушай! — закричал он. — Танцуя со мной, Анита подвернула лодыжку. Это была моя вина. Я помог ей добраться до дома, подняться по лестнице.
Я остановила его жестом руки:
— Может, ты разрешишь мне продолжить? Спасибо. Так вот, Аниту я тоже не виню. Хотя у тебя врожденное слабоволие, в тебе есть какая-то животная привлекательность для женщин. Какие-то низменные чары, действующие на женщин определенного пошиба.
— Конни, послушай...
— Потому Анита и решила, что с тобой она совместит приятное с полезным. Приятного-то, наверное, мало — проводить время с таким трусом, который боится даже попросить прибавки к жалованью у собственного босса. В этой связи есть одна вещь, о которой мне хотелось спросить тебя. Стал бы ты платить Аните, если бы она начала тебя шантажировать?
— У нее не было ни малейшей зацепки для шантажа. Я снова подняла руку:
— Снимаю вопрос. Я понимаю, искренний ответ может обвинить тебя самого. Хорошо, Стив, но обещай мне только одно.
— Да? — чуть ли не простонал он.
— В будущем, если ты попадешь в аналогичную ситуацию, обещай, что не поддашься шантажу и платить не станешь. Приди ко мне, во всем признайся, и тогда... тогда мы сэкономим кучу денег. А теперь поставь, пожалуйста, следующую бобину.
Очередным гостем Аниты, удостоившимся чести быть записанным на пленку, оказался любитель зеленого змия. Так это было или не так, но, находясь у Аниты, он был вдребезги пьян.
Анита. Ну давай, давай, Стабби, говори... Сейчас мы с тобой приятно побеседуем.
Стабби. Не хочу говорить, не хочу беседовать... Мне бы сейчас вздремнуть...
Анита. Помнишь, что ты сказал за обедом, Стабби? Как ты...
Стабби. За обедом? Разве мы обедали? Когда?
Анита. У Мариотти. Вспомни...
Стабби. Правильно, у Мариотти. Я заказал столик. Чертовски трудно договориться там о столике в такой день, но ведь я сумел? Достал даже сегодня.
Анита. Ты рассказывал мне об Уолтере. Ты ненавидел его, правда, Стабби?
Стабби. Кто это сказал? Кто говорит, что я ненавидел Уолтера?
Анита. Ты сам сказал. На обеде у Мариотти.
Стабби. Обеде? Каком обеде?
Анита. Ты сказал мне, что Уолтер надоел тебе и за это ты его возненавидел. Но ведь он больше не пристает к тебе, правда?
Стабби. Добрый, старый Уолтер... Больше он ни к кому уже не будет приставать.
Анита. Вот это правильно. Ты совершил хороший поступок, Стабби.
Стабби. Нет... такие поступки никогда не бывают хорошими. ..
Анита. Ты хочешь сказать, что не убивал Уолтера?
Стабби. Кто сказал, что я убил? Я спрашиваю; кто сказал?
Анита. Ты сам сказал, Стабби, во время обеда у Мариотти.
Стабби. Я бы в жизни не сказал такого.
Анита. Но фактически ты сказал, Стабби. Сказал, что в ту ночь, когда он погиб, ты находился с ним и что это не был несчастный случай.
Стабби. Не помню. Перестань болтать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48