Кажется, в кого-то попал, потому что услышал крик. Хорошо, если в Склифосовского. Но в любом случае лучше мотать, пока не поздно.
За сараем, где его уже не могли достать, перемахнул через забор и бросился бежать к шоссе...
Спросонья Наташа никак не могла нащупать телефонную трубку. Наконец просто потянула за провод, и весь аппарат упал на кровать.
— Алло, Клюева слушает.
— Наталья Михайловна, простите, что так поздно. Это опять Склифосовский.
— Что такое? — Она сладко зевнула: — Я послала к вам людей. Они что, не приехали?
— Приехали.
— Так в чем дело?
— Их всех убили, -— тихо ответил он.
— Как? — Она вскочила с кровати. — Что ты мелешь?
— Наталья Михайловна, я пойду, — сказал Склифосовский. — Вдруг он опять вернется.
— Как, Юм там был? — закричала она, не обращая внимания на то, что проснутся муж и ребенок. — Его что, не взяли? Не смейте никуда уходить, оставайтесь на месте, к вам сейчас...
Но в трубке уже были короткие гудки...
СООТВЕТСТВИЕ ЗАНИМАЕМОЙ ДОЛЖНОСТИ
Федор Томов-Сигаев продал машину, пару картин, да Ленька Клюев подкинул. В итоге вышло .около десяти тысяч. Всего лишь треть требуемой суммы...
Поначалу, оправившись от шока, как болевого, так и морального, Федор рассудил так: «Что я им, мальчик для битья? Да кто они вообще такие? Сосунки! Не буду платить! С какой стати?» При этом он уже позабыл, как некоторое время назад ползал на карачках перед этими «сосунками», с мольбой заглядывал им в глаза и глотал сопли.
В назначенный срок ему позвонили, и он не задумываясь послал абонента куда подальше. И в следующее мгновение из другой комнаты донесся характерный звон разбиваемого окна. Как выяснилось, это молодчики-беспредельщики закинули в квартиру Томова-Сигаева «коктейль Молотова» или, другими словами, бутылочку с зажигательной смесью, пытаясь таким образом намекнуть хозяину, что он не совсем.прав.
С невероятным трудом Федор затушил полыхающую бензиновую лужицу, но идеальный паркет сберечь не удалось — в нем зияла отвратительная черная дыра.
— Отдай им все! — верещала насмерть перепуганная супруга. — Они еще не на то способны!
— Заткнись! — в который уже раз за последние несколько дней спустил на нее собак Томов-Сига-ев. — Рот свой закрой, а иначе я тебя! Я тебя!.. Но так как все его угрозы были достаточно однообразны и никогда не приводились в исполнение, Эллочка уже не боялась мужа и резко переходила в контратаку:
— Слюнтяй! Куриная душонка! Жалкая ничтожность! Если ты немедленно не разберешься с этими подонками, то я!.. То я!.. — Но ей тоже не хватало фантазии, чтобы придумать какое-нибудь эдакое наказание нерадивому супругу.
О том, чтобы обратиться в милицию, речи не было. Томовым-Сигаевым еще раз намекнули, что этого делать, мягко говоря, не стоит...
Братки забили стрелку на пустыре. Они ждали его, оседлав капот того самого «мерседеса». И лыбились. От этих сладеньких улыбочек, способных напугать самого Майка Тайсона, Томову-Сигаеву стало нехорошо. Он как-то сразу заподозрил, что десятью тысячами Не отделается... И подозрения его подтвердились.
— Принес, профессор? — спросил Короткий.
— Принес... — Федор протянул ему сверток. — Вот, возьмите... И, прошу вас, оставьте меня в покое.
— «Покой нам только снится», — фальшиво напевал парень, слюнявя татуированные пальчики и пересчитывая купюры. — Девятьсот, девятьсот пятьдесят, штука, штука пятьдесят... — Спустя минуту улыбочка с его физиономии бесследно улетучилась. — И это все?
— Я же говорил вам, я же предупреждал, — жалобно заблеял Федор. — Откуда у меня тридцать тысяч?
Закончить фразу Томов-Сигаев не успел.
А когда очнулся, увидел над собой разъяренное лицо Короткого, которое дышало на него перегаром, брызгало слюной и злобно грохотало:
— Доигрался, профессор! Счетчик включен, и ты теперь должен не тридцать, а шестьдесят штук! Сроку тебе — неделя. Если через неделю бабок не будет!..
А вот у Короткого, в отличие от Эллочки, с фантазией все было в порядке. Он так красочно описал картину возмездия, ожидающего в случае неповиновения беднягу Томова-Сигаева, что по сравнению с ним даже самый кассовый фильм ужасов, в котором ожившие трупы вырывают своими костлявыми руками все внутренние органы у несчастных жертв, а потом подвешивают их крюками за ребра и поджаривают на медленном огне, выглядел бы жалко, примитивно и совсем не страшно.
— И запомни, сученок, — сказал он напоследок. — Милиция нам по херу. У нас везде есть концы! Заявишь — тебе же хуже будет.
Через неделю денег не было... Последняя надежда оставалась на Леньку, но тот подвел, верней, покупатели подвели: обещали взять целую партию, но от них ни слуху ни духу.
А квартира Томова-Сигаева уже являла собой зрелище печальное — голые стены, из мебели осталась лишь кровать, а вместо шикарной хрустальной люстры под потолком раскачивалась голая лампочка.
Ты подготовил бабки? — Телефон протрезвонил минута в минуту.
— У меня только одиннадцать тысяч...
— Ну хорошо... — после тягостного молчания смилостивился Короткий. — Завтра утром.
— Я не успею!..
— Действительно, можешь не успеть... Тогда завтра вечером на том же месте.
Положив трубку на рычаг, Федор понял - все, ему пришел каюк. Эллочка поняла это несколько раньше, при выходе из продуктового магазина, когда чьи-то сильные руки подхватили ее под мышки и затолкали в машину...
Наташа сразу не узнала голос Томова-Сигаева — голос был каким-то нечеловеческим...
— У меня беда!.. — завывал в трубку Федор. — Миленькая, мне больше не от кого ждать помощи!.. Эллочка до сих пор не вернулась домой!..
«Ну вот еще... — с досадой подумала Наташа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101