Из палатки она выскочила вовремя.
Мужики дрались. Граф и Виктор сцепились и пыхтели, пытаясь свалить друг друга на землю. Правда, кулаки в ход не пускали. Все-таки интеллигентные люди.
— Прекратите сейчас же! — закричала Наташа. — Вы что, с ума посходили?! Граф! Но ты-то?!
— Это все он! Это он все! — тут же оставил борьбу Граф. — Чтоб завтра твоей ноги здесь не было! Понял, псевдохудожник?!
— И не подумаю, псевдоисторик! — с тем же запалом выкрикнул Виктор.
— Я не допускаю тебя к раскопкам!
— Я плевать хотел на твои раскопки!
— И что же тебе тогда от нас нужно?! — почти взмолился Граф.
— От вас — ничего!
— Так и убирайся!
— Ни за что!
— Да что ж это за наказание! — чуть не завыл Граф.
— Тебе что здесь надо, милок? — пробасил Федор.
— Что? А вот ее! — И Виктор повернулся вдруг к Наташе: — Вот ее мне надо! А на вас наплевать! Ясно?
Граф, открывший было рот, не произнес ни слова. Но и рот закрыть он забыл...
МУЗЫКА
Юм отрезал Венцелю четыре пальца. Только после этого врач умер. Грузин разрезал на учительнице платье, и оно теперь болталось на одних плечах. Та не шевелилась, только сжимала руками бледное лицо.
Самое противное, что мальчика так и не удавалось поймать. Он знал дом, он знал здесь каждый закуток. И кроме того, он боролся за свою жизнь. Целков уже несколько раз почти хватал его за одежду, но мальчик вырывался.
— Хорош, Юм, — сопел Мент, — нечего здесь
ловить.
Он перерыл весь дом — никаких тайников, сейфов и кубышек не было. На сберкнижке было всего двести рублей.
— Молчи, Мент, пацана поймайте! — устало отмахнулся Юм. — Пацан знает.
Ванечка спрятался в туалете. Только дикие стоны доносились оттуда.
- Радио включи! — уже в который раз крикнул Мент.
Юм опустил со всего размаха на мертвую голову Венцеля ножку стула. Брызнули мозги. И в тот же миг Юму показалось, что Венцель закричал. Дико и страшно.
Но это кричал Грузин.
Он сидел на полу, держась руками за пах, шипел:
— Сука, по яйцам, сука, умираю...
Учительницы не было.
Мальчик перепрыгнул через корчившегося Грузина и взлетел по лестнице наверх.
— Уйдут!!! — заорал Юм. — Лови их!
Все бросились на лестницу, и в этот момент громкая бравурная музыка взорвала дом. Играли на пианино.
Когда Юм вбежал, он увидел учительницу. Она играла одной рукой. Просто колотила по клавишам, выбивая дикие звуки.
Другой рукой она держала за шиворот мальчика. И улыбалась...
Юм осторожно подошел к ней, забрал мальчика из ее рук. Спросил:
— Ты кто?
— Я — Женя, Евгения, учительница музыки, — прохрипела в ответ девушка.
— Ты что? — склонился к ней Юм.
— Я — с вами, --не отшатнулась Женя.
Юм одним движением свернул мальчику шею и бросил тело на пол.
Женя перестала колотить по клавишам. Но улыбаться не перестала.
С этого дня она жила с Юмом. Все считали их мужем и женой...
ДУРАК
— Может, останешься? — спросил Граф, засовывая голову в палатку.
— Нет. Я поеду.
Наташа укладывала в рюкзак вещи.
— Почему? Ты на меня в обиде? Прости старого дурака...
— Прощаю. Но все равно уеду. Сезон докопаете без меня.
Граф почесал затылок.
— Наверное, ты права.
— Да. Я не хочу, чтобы все тут развалилось.
— А на будущий год?
— Ask! И на будущий, и на послебудущий...
— Наташка, я тебя уважаю! — заулыбался Граф.
— А как я сама себя уважаю! — рассмеялась Наташа.
Граф пришел последним. Все археологи по очереди приходили к ней с одними словами — останься. Но все понимали, что лучше ей сейчас уехать. Нарушитель спокойствия Виктор Клюев согласился убраться при одном условии — вместе с Наташей.
— А может, ты его довезешь до Одессы, а там скроешься в толпе? — предлагал Федор.
--И ты думаешь, он не вернется?
— Да-а...
Виктор оказался настырным. Всю вчерашнюю ночь они выясняли отношения, несколько раз чуть снова не доходило до драки.
— Не-а, без нее не поеду! — стоял на своем художник.
И Наташа решила — так тому и быть.
Дел у нее в Москве особых не было. Стажировка закончилась. Работа начнется в конце сентября. А сегодня только двадцать восьмое августа. Но оставаться на острове в такой сумасшедшей обстановке не было никаких сил.
«Ну погоди, — думала она, — останемся мы наедине, я тебе покажу! Ты у меня узнаешь, кто тебе нужен! Абрек чертов! Завоевывать он меня приехал!»
До прибытия катера оставалось полчаса, и Наташа решила не сидеть в палатке, а спуститься на берег.
Там уже сидел, нахохлившись, Виктор со своим нехитрым скарбом. Только сейчас Наташа увидела, что рюкзак у Виктора тощенький и старенький.
— Я передумал, — сказал он, когда Наташа подошла. — Ты можешь оставаться. Я уеду один.
Как же Наташе хотелось сейчас запустить в художника каким-нибудь тяжелым предметом! Отхлестать его розгой, отлупить палкой. Но тяжелыми предметами на острове были только огромные камни, а растительности и вовсе никакой.
— Ты дурак, — сказала она.
— Конечно дурак, — быстро согласился Виктор. — Я и не знал...
— Что? Что ты не знал?! — взбеленилась Наташа.
— Не знал, что когда влюбляешься, таким дураком становишься.
Наташа хотела что-то сказать, но почему-то забыла, что именно.
— А ты влюбился? — как-то на выдохе спросила она.
— Да. В тебя. — Виктор опустил голову. — Прости.
— Действительно, дурак, — сказала Наташа, с трудом сдерживая растягивающую губы улыбку. — Господи, какой же ты дурак!
Через две недели Наташа и Виктор поженились...
ГЕТЕРА
— О Амфитея, рожденная в Лесбосе, острове славном, Лучшая ты средь волчиц златокудрых ольвийских. Даришь любовь свою всем за вина только чашу. Слаще вина твои ласки, что ты расточаешь. Если бы семя собрать, что в тебя извергали из чресел Скифские странники дикие, с ними фракийцы и греки, Славные полчища воинов храбрых и силой прекрасных Свет бы увидел, когда б проросло это семя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101