Роман приехал на хутор в сумерках. Вез его на своей кобылке Луня. Стоя в передке телега, свирепо размахивая вожжами, захмелевший Луня орал:
— Милашка, ветер! Грабят!
И кобыленка, боявшаяся этого тревожного хозяйского крика, мчалась что было сил, словно пыталась выскочить из коротких оглобель. Временами на крутых дорожных скатах передняя ось била ее по ногам, и лошадь, шалея, летела сломя голову. Колеса лунинской тележонки то и дело выскакивали из колеи, точно норовили сорваться с осей и раскатиться по степи в разные стороны.
С диким свистом и гиком влетел Роман на улицу, всполошив весь хутор столь шумным появлением.
У крыльца Совета толпился народ. На резных перилах сидел щеголеватый парень в пестром шелковом кашне, перекинутом через плечо. Это был агитпроп райкома комсомола товарищ Коркин. Завидев мчавшихся на жалкой телеге явно подвыпившего седока и оравшего не своим голосом еще более нетрезвого возницу, Коркин, близоруко приглядываясь к ним, спросил с ухмылкой:
— Это, собственно, что за дивертисмент на колесах?
— А это наш комсомольский актив запировал в союзе с отпетым гулякой и лентяем,— ответил, хихикнув, Аристарх Бутяшкин.
— Позвольте, как комсомольский актив?! — вскакивая с перил, крикнул запальчиво районный агитпроп.
— Ну да, комсомольский актив. Секретарь местной комсомольской ячейки товарищ Роман Каргополов,
— Лыка не вяжет, бедняга. Ни тяти, ни мамы не выговорит,— вставил Корней Селезнев.
— Вот именно. Пьяным-пьяно. Хоть, понимаешь, выжми! Видали, как у нас на хуторе социализм строят! — сказал, вежливо улыбаясь Коркину, Аристарх Бутяшкин.
— Интересно...— глубокомысленно сказал Коркин, небрежно поправляя перекинутое через плечо кашне.
На повороте Роман выпрыгнул на ходу из телеги и удержался на ногах, инстинктивно ухватившись за
изгородь. Его заметили стоявшие на перекрестке бабы.
— Батюшки, комсомол-то наш нализался!..
— Вдребезги!
— На ногах, христовый, не держится.
Роман отлично слышал издевательские бабьи слова и насмешки, но не подал вида, что слышит. Сосредоточенно глядя себе под ноги, он шел, стараясь шагать ровнее и тверже.
Нет, не совсем прочно и уверенно держался он сейчас на ногах! А ведь ему надо было идти к Линке, в школу. Да, да. Именно туда он должен идти сейчас. Именно за этим он и приехал на хутор. Он непременно должен увидеть ее. Ведь он заслужил, выстрадал право на эту давно желанную встречу с девушкой. И Роман направился к школе.
В комнате Линки горел свет. Но, странное дело, Роман вдруг перестал испытывать былую радость и тревогу, какие испытывал он прежде, когда видел этот знакомый огонек в окне Линки. Неимоверная, нечеловеческая слабость вдруг овладела им.
Однако спустя минут пять Роман вошел в комнату, поклонившись испуганно взглянувшей на него девушке, и устало опустился на табурет. Так он сидел безмолвно и неподвижно минуты дне-три.
Линка, вебыв о своем рукоделье, уронила наперсток и удивленно смотрела на Романа. Боже мой, как он был грязен, нерашлив и жалок! Удивительно, как мог волновать ее раньше — даже вчера еще — этот грубоватый и, в сущности, бесконечно чужой человек...
Наконец Роман, как бы очнувшись, неясно, сонно улыбнулся и сказал:
— Знаешь, мы кончили. На все сто, в общем и целом, кончили, Линка! Орлы мы? Орлы!
-Что именно кончили? — спросила чужим, равнодушным голосом Линка.
Нее копчено, в общем и целом. Отсеялись мы наконец. Понимаешь, отстрадовались. И вот, ты видишь, и пьян,- проговорил Роман совершенно трезвым голосом.
-Да, да. Пьян. Это я вижу...— сказала Линка. Она зло перекусила длинную нитку, которую держала до сих пор в руках, затем, резко поднявшись со стула, озабоченно поглядела вокруг.
Роман смотрел на нее уже почти совсем трезвыми,
печальными и в то же время как будто невидящими глазами. Ему казалось, Линка старается что-то вспомнить: такой у нее был отрешенный, рассеянный вид.
Роман смотрел на Динку и, любуясь ею, думал о том, как похорошела она за дни их разлуки. Неожиданно он обнаружил в ней какую-то иную, незнакомую прелесть, иное, новое очарование.
Линка круто повернулась к Роману, взглянула каким-то отчужденным, холодным, поразившим Романа взглядом и, запрокинув отягощенную тяжелыми косами голову, начала хохотать. Смех ее, похожий на рыдания, полоснул Романа по сердцу острой бритвой.
Роман, протрезвев, не сводил глаз с Линки. Ее беспричинный, столь ненужный сейчас смех до того поразил его, что он не в силах был двинуться с места.
Но Линка так же неожиданно умолкла, как и расхохоталась. Она подошла к Роману, положила маленькую теплую руку на его плечо.
— Таким красавцем я тебя не представляла.
— Линка,— чуть слышно проговорил Роман, ощутив прилив нежности к ней.— Я устал, понимаешь, Линка. И я пьян, в общем и целом...
— А в частности? — спросила с недоброй улыбкой Линка.
— Народ меня соблазнил. Не сумел отбояриться. И вообще в таком виде мне идти к тебе не надо было,— проговорил с грустной улыбкой Роман.
— Да, ты прав. Идти тебе ко мне было незачем,— глухо сказала Линка, отворачиваясь от Романа.
Он не понял прямого значения этих слов. Он хотел рассказать Линке о тех муках, какие претерпели они за последние дни там, на пашне. С детской доверчивостью протянув к ней широкую потрескавшуюся от земли, от солнца, от ветра мозолистую ладонь, он сказал с виноватой улыбкой:
— Посмотри. От этих чертовых мозолей у меня совсем одеревенели руки. Не веришь? Ну посмотри, посмотри. Вот видишь, какие тут волдыри!
— Ну, такие подробности можешь мне не рассказывать! — сказала Линка, одергивая батистовую кофточку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209