Через неделю он и госпожа Клара уехали в Софию, где учились их сын и дочь, а оттуда — в Венгрию. Из города за ними приехали на машине. Малай обнял Николина, а госпожа Клара поцеловала его в лоб и заплакала. Такой он ее и запомнил — со слезами в голубых и веселых девичьих глазах. Был устроен митинг, произносились речи, Малая и его жену торжественно проводило все село, потому что они были коммунисты-эмигранты и теперь венгерское правительство приглашало их обратно на родину.
Николин остался совсем один. Никто ни с чем к нему не обращался, да и ему некуда было податься. Днем он работал во дворе или в поле и не чувствовал себя таким уж одиноким, потому что видел людей на полях и дорогах, зато ночи были невыносимы. Призрак покойного хозяина витал вокруг, каждую ночь он видел его во сне, а днем ему казалось, что тот сидит у себя в кабинете и вот-вот покажется на галерее. Незаметно в его сны стала проникать и генеральша. Она сидела напротив него за столом, тянулась к нему поверх тарелок, брала его руку в свою и с выжидательной блудливой улыбкой щекотала пальцем его ладонь, стол разъезжался в две стороны, она приближалась и приближалась и, наконец, прижимала его к своей груди. В другие ночи он носил ее на руках, как Малай носил жену, или она ложилась голая в его постель и обжигала своим дыханием его ухо: «Ну потрогай меня, миленький, или ты не мужик?», а Дев'етаков сидел у печки, отрывал глаза от книги и, печально улыбаясь, качал головой: «Эх, Николин, Николин, вот ты, оказывается, какой!» После таких сладостно-мучительных снов Николин думал о нем как о живом и страдал оттого, что оскверняет его память. Он шел на его могилу и от всей души молил о прощении: «Еще трава не выросла на твоей могиле, бате Михаил, а вот как я, неблагодарный, плачу тебе за то, что ты пригрел меня, был мне и за отца и за мать. Ты не спал в ту ночь с госпожой Фени, Мишона рассказала мне, какая чистая у тебя душа, да я и сам знаю, потому что ты никогда на моих глазах не согрешил с женщиной, а я предаю твою светлую память поруганию, когда вижу тебя во сне рядом с женщиной. Ни умом, ни душой не хочу я этих снов, а они приходят, когда я засыпаю глубоким сном, и нападают на меня, как разбойники. Не буду больше спать ночью, буду спать только днем, чтобы не видеть снов!»
После этого обета он не спал несколько ночей. Он лущил головки подсолнуха, пилил дрова и делал многое другое, что можно было делать в эти лунные ночи, а утром уходил в поле. На четвертую ночь, когда он уже не мог больше держаться без сна, он лег в телегу на голое днище, чтобы не засыпать слишком крепко, и привязал к колесу собаку, чтобы она будила его лаем. Но генеральша все равно появилась. Собака ее почуяла и яростно залаяла, но она не испугалась и с улыбкой подходила все ближе к телеге. Собака набросилась на нее, ухватила зубами за платье, разорвала его, а она стояла и улыбалась, пока собака не сорвала с нее всю одежду и она не осталась в ночной рубашке. Она залезла на телегу и легла рядом с ним, а разъяренная собака пыталась ее укусить. Николин пнул ногой оскаленную морду и тогда увидел, что это не собака, а Деветаков, который прижимает руку к ушибленному лицу и громко плачет. Как ни пытался Николин не спать, как ни истязал себя целыми ночами, стоило ему поддаться усталости и закрыть глаза, как тут же откуда ни возьмись появлялась генеральша и заключала его в свои жаркие объятия. И так продолжалось до того утра, когда она появилась наяву. Она сказала, что только накануне узнала о смерти Деветакова, и вот поспешила приехать посмотреть, как живет Николин, как он управляется один в этом большом доме.
— Боже мой, как ты похудел, словно весь месяц ничего не ел!— воскликнула она.— Мертвых не воскресишь, о живых надо думать. Ты еще молодой, вся жизнь у тебя впереди.
Она говорила и смотрела на него так, словно смерть Деветакова не произвела на нее особого впечатления и словно она приехала в поместье только ради него, чтобы помочь ему, если нужна женская рука, и рассеять его одиночество. В ее одежде не было ничего траурного, а в выражении ее лица, в глазах, в мягкости ее звучного голоса чувствовалась какая-то бодрость, в которой Николин уловил сочувствие и желание его успокоить, как успокаивают в трудные дни близкого человека. И та дикая и постыдная страсть, которая так безрассудно толкала его к этой женщине, снова властно охватила его, и он забыл о тех душевных терзаниях, которые она причиняла ему во сне. Он всегда полагал, что его влечение к ней сколь неприлично, столь и бессмысленно, потому что ни одна генеральша никогда не позволила бы себе близости с таким человеком, как он, но теперь у него было определенное предчувствие, что она пойдет на эту близость. Он знал по опыту, что прежде всего она возьмется за готовку, и предложил ей сходить за продуктами вдвоем. Они вошли в амбар, он поднял крышку с железным кольцом, и под крышкой показалась деревянная лестница. Он зажег фонарь, спустился по лестнице и позвал снизу:
— Ну, спускайся!
— Подай мне руку, я ничего не вижу!— сказала она. Он протянул ей свободную руку, она ступила на пол, потеряла равновесие, ухватилась за него как за опору и так его обняла, что ее грудь толкнула его назад.
Объятие длилось всего один миг, она вскрикнула ненатуральным голосом и оторвалась от него.— Ох, чуть шею себе не свернула! А если кто-нибудь запрет сверху крышку и уйдет, что мы будем делать в ВТОМ подвале? Она говорила и смеялась, слоимо расшалившаяся девочка, точно так, как в его снах, и он ждал, что сейчас она протянет руку и погладит его по лицу, но она смотрела на бидоны у стены, отражавшие свет фонаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179