Было еще несколько сообщений. Одно из справочного отдела, удостоверявшее, что миссис Тайсон родилась в соседнем штате, где до сих пор проживали ее тетки и дядюшки; родители миссис Тайсон умерли несколько лет назад.
— Похоже, что братьев и сестер у нее не было — наследство после родителей она получила полностью,— пояснил Филдс.— Впрочем, наследство небольшое.
— Тайсон, видимо, женился на ней по любви,— сказал Брам-мел.— А я-то всегда думал, что в его кругу деньги женятся на деньгах.
Показания управляющего банком не пролили света ни на источник ее довольно солидных вкладов, ни на причины, побуждавшие ее снимать со счета крупные суммы, которые значительно превышали расходы на хозяйство.
— Она многое скрывала в своей жизни, причем довольно старательно,— сказал Браммел. Эту догадку еще более подтвердил рапорт сыщика Мэнна, который Браммел начал читать. Мэнн опросил соседей миссис Тайсон. Только мисс Грейс Типпет, экономка из двухэтажного особняка, откуда домик миссис Тайсон был хорошо виден, смогла дать какие-то сведения. Она сообщила, что уже года два миссис Тайсон посещал один мужчина. Он являлся раз или два в неделю, всегда подъезжал к самому гаражу и затем быстро скрывался в доме. Мисс Типпет ни разу не удалось его как следует разглядеть. Он приходил под вечер, а она стареет, глаза стали плохо видеть. Однако она заметила, что джентельмен этот высок ростом, отлично одет и очень представителен. Ей показалось, что у него короткие усики, как у военного. И он уже немолод: она бы дала ему лет пятьдесят.
— На «Малыша» не похож,— сказал Браммел.— Скорее это «Папочка».
— С таким же успехом может оказаться наоборот.
— И то верно,— согласился Браммел,— этот почтенный джентльмен вполне мог подписываться «Малыш». Поразительно, как эти джентльмены глупеют к пятидесяти. Помните мануфактурщика со взрослыми детьми, который в письмах к своей потаскухе подписывался «Цветочек». А потом член парламента, который называл свою пассию «Пончиком», а этому «Пончику» было под шестьдесят, правда, денег у нее куры не клевали. Вы знаете, о ком я говорю? Он пьет, как сапожник. Говорят, будет министром, когда его партия получит большинство.
На лице у Филдса сразу появилась серьезная мина. Участвовать в таком разговоре он считал для себя неуместным.
— Если мисс Типпет говорит правду, а не выдумывает,— сказал он,— тогда вряд ли этот постоянный посетитель вообще писал письма. Зачем это ему? Ведь он ее часто видел. Он был почти мужем.
— Иногда и мужья пишут письма,— заметил Браммел.— Особенно когда они только вот так, время от времени, наведываются к своим женам, как этот субъект.— Он пожал плечами: — Впрочем, на данном этапе не важно, кто он — «Малыш», «Папочка» или кто-нибудь еще. Важно одно — его молчание. Если он был в ту ночь в ее доме, тогда понятно, почему он держится в тени.
— Мисс Типпет несколько раз повторила, что в тот вечер она его не видела,— сказал Филдс.— Она почти уверена, что он не приходил.
- И все-таки это не значит, что он не мог быть там в ту ночь,— сказал Браммел.
— Совершенно верно,—ответил Филде.—Может быть, он прячется от следствия, потому что боится нежелательной огласки. Конечно, он еще появится...
— Надо полагать, следствие продолжается? — спросил Браммел.
— Да, конечно,— ответил Филдс. Он сделал пометку в календаре.— Так перейдем к делу, Стюарт,— проговорил он таким тоном, словно весь предыдущий разговор был просто пустой болтовней.— Насчет сегодняшнего вечера... — Он пошарил по столу и нашел нужную бумагу.— Вот рапорт, который я велел составить о заведении Руни...
— Притон, где играют в баккару? Филдс кивнул.
Браммел вспомнил, что, когда началось следствие, Филдс первым делом затребовал этот рапорт. Браммел еще удивился, зачем он ему понадобился.
— Сегодня вечером мы устроим налет,— сказал Филдс.— Я говорил с комиссаром... Прочтите рапорт, и вы увидите, что все крупные птицы из преступного мира — завсегдатаи Руни. Спускают там свои денежки. Особенно с тех пор, как Руни проглотил своих конкурентов... Там мы возьмем всех, кого упустили прошлой ночью.
Браммел углубился в рапорт, в Филдс снова стал что-то записывать в дневник. Вдруг Браммел поднял голову и сказал:
— У Руни большие связи.— И, наклонясь вперед, будто хотел сообщить важный секрет, добавил: — Его адвокат заходит к министру, как в собственный кабинет.— Браммел цинично усмехнулся.— Правда, парламентом Руни еще не завладел, но министр у него в кармане, это тоже неплохо.
Филдс пожал плечами.
— Мы должны исполнить свой долг,— сказал он таким тоном, будто читал лекцию в молодежном клубе.
Он помолчал, потом медленно заговорил, тщательно подбирая слова, чтобы произвести должный эффект:
— Я получил сведения из очень надежного источника, что Руни — тайный партнер крупнейшего в городе скупщика краденых автомобилей. Слышали о фирме «Дьюк моторе»? Так вот, каждую неделю Руни забирает у Тони Дьюка половину выручки. У них на службе есть такие специалисты: оглянуться не успеешь — а машины уж нет... Руни замешан и в других грязных делишках. Говорят, он невероятно жаден...
— Значит, Руни как раз нам и нужен.
— Да, до известной степени,— ответил Филдс.
— Вы считаете, он скупщик краденого?
— Нет, этого я не считаю. Но уверен, что он знает скупщика. А может, и вора. Может, он у обоих берет откупные.
— Я с Руни никогда не разговаривал,— сказал Браммел,— но видел его не раз. На скачках.— Браммел забарабанил пальцами по столу.— Ребята из отдела азартных игр подымут страшный шум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72