— И все-таки, что ты собираешься с ними делать? — снова спросил Ллойд.
Холлинс глубоко вздохнул и с силой сжал руки, словно надеялся, что мышечное напряжение поможет ему составить план.
— Одно я знаю наверняка,— сказал он наконец.— Нам придется убираться из этих мест. Я сегодня же заявлю о своем уходе.
— Я тоже,— сказал Ллойд.— Но... если мы оба уволимся одновременно, это может показаться подозрительным.
— Ничего не поделаешь, нужно будет рискнуть. Я скажу, что устал от службы и собираюсь открыть трактир. А ты придумай себе любое оправдание.
— А что дальше? — спросил Ллойд.— Куда подадимся?
— Я уверен, что Лондон — самое подходящее место,— задумчиво ответил Холлинс.— Говорят, там можно сделать все что угодно. Отправимся туда и попробуем продать камешки.
— А не вызовем ли мы подозрений, если предложим все бриллианты сразу? — снова забеспокоился Ллойд.— Нам не нужны лишние вопросы, а ювелиров может заинтересовать, как мы заполучили такое ожерелье.
Холлинс вскочил и начал расхаживать, заложив руки за спину и нахмурив брови.
— Ну что же, дружище, выход есть,— сказал он через минуту.— Вот что нужно сделать. Возьмем камешки, отвезем их в Южную Африку и вернемся с ними сюда. Будем выдавать себя за торговцев алмазами или кого-нибудь в этом роде — за рудокопов, старателей или как там их еще называют.
— По-моему, эти ребята всегда привозят свои камни необработанными,— возразил Ллойд.— Кажется, я где-то читал об этом.
— Проклятие! Я тоже об этом слышал,— сказал Холлинс.— Просто не подумал, что эти камни уже отшлифованы и все такое. Ну ладно, что-нибудь придумаем. А сейчас нам нужно их достать. Кажется, горизонт очистился.
Он поднялся по склону холма и посмотрел из-под руки в ту сторону, куда ушли остальные надзиратели. Никого не было видно ни там, ни возле скал, где лежало ожерелье.
Компаньоны подняли с земли свои винтовки и повернули назад. Подойдя к полоске чахлого леса, сползающей по склону холма в лощину, Холлинс остановился и вытащил складной нож.
— Я хочу вырезать крюк из какой-нибудь ветки,— сказал он.— У меня в кармане случайно оказалась бечевка, и если мы привяжем к ней крюк, то легко вытащим ожерелье.
Ллойд не отвечал, задумчиво наблюдая, как Холлинс обстругивает веточку, придавая ей нужную форму. Он думал, что если бы положил в карман бечевку, то давно сам вытащил бы бриллианты.
— Одно меня тревожит,— сказал Ллойд, когда они двинулись дальше.— Вассали явно где-то прятал эти бриллианты и взял их снова, когда бежал. Скорее всего, он их украл, и это была крупная кража. Может быть, их описание всем известно?
— А мы не будем их предлагать в теперешнем виде,— сказал Холлинс— Не такие мы дураки, чтобы совать головы в петлю.
Их нужно вынуть из оправы и продавать по частям. После поездки в Южную Африку мы скажем, что они оттуда.
— Но эта поездка обойдется недешево.
— Это вложение капитала,— назидательно произнес Холлинс.— Если хочешь делать большие дела, нужно вкладывать в них деньги. Я уверен, что мы оба не откажемся понемногу вложить в это дело, зная, что получим потом гораздо больше.
— О, я кое-что успел накопить,— кивнул Ллойд,-фунтов сто или около того. Но почему бы нам просто не сказать, что мы вернулись из Южной Африки? Зачем туда ездить? Мы можем сделать вид, что там были.
— А если нас начнут расспрашивать о стране? — Холлинс презрительно ухмыльнулся.— Мы тогда будем выглядеть круглыми дураками. Вот что я тебе скажу: хочешь заниматься бизнесом — занимайся как следует.
Подойдя к подножию скалы, венчающей Тор, они остановились и осторожно огляделись. По эту сторону холма не было видно ни души. Над холмами царила та Же гнетущая тишина, которая так подавляла Ллойда, когда он остался один у трупа Вассали.
Поднимаясь к вершине, оба молчали. Слышалось только тяжелое дыхание.
— А теперь,— сказал Холлинс, когда они взобрались наверх,— давай посмотрим, нет ли кого с противоположной стороны.
Они пересекли маленькую площадку и огляделись. Местность здесь была почти такой же пустынной, как и с другой стороны. Единственным признаком присутствия человека была маленькая ферма, стоящая на вересковой пустоши в миле от Тора. Та самая ферма, на которой Холлинс одолжил пони и повозку. На ферме и вокруг нее было пусто.
— Никого! — сказал Холлинс.— Пора за работу. Он нагнулся и поднял большой камень, который положил поверх трещины Ллойд. Ллойд стал на колени и начал вытаскивать из полости зеленые ветки. Скоро он лег ничком, положив голову на уступ, и засунул руку в трещину по плечо.
Тем временем жажда убийства все сильнее воспламеняла Хол-линса. Он видел, что компаньон полностью в его власти — голова его лежит на краю скалы, а глаза закрыты от напряжения. Йоркширец почувствовал, что тяжелый камень, который он все еще держит в руках, превращается в грозное оружие. Демоны алчности и зависти, сидевшие в Холлинсе, с готовностью уступили место дьяволу, который легко заставил его повиноваться. В воображении Холлинс уже слышал треск человеческого черепа, разбитого камнем.
— Я уже с трудом достаю,— задыхаясь сказал Ллойд.— Мои руки не...
Холлинс поднял тяжелый камень и с громким выдохом опустил его на голову своего компаньона. Послышался отвратительный треск; заставивший йоркширца закрыть глаза. Когда через секунду он снова открыл их, то увидел, что отпрыгнул ярда на два в сторону и стоит,
изогнувшись, как хищный зверь, готовый снова нападать или защищаться. Его дрожащие руки были судорожно сжаты.
Но Ллойд не шевелился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71