Движения сделались резкими, порывистыми, в глазах сияли веселые мстливи искорки.
- То, что вы, конечно, говорите рабочим. До последнего нам нет дела! - Также резко сказал Сергей.
- Хорошо! Я им говорю следующее: когда делаешь что либо делай целым существом своим. Ни умом, ни чувством, но и тем и другим вместе. Мнение простая, ни чуточку не криминального. Правда? И иллюстрирую ее всем тем, о чем так остроумно говорил товарищ Иона Только иллюстрирую. Суть не в иллюстрациях, а в уме. Например. Возьмем, хотя бы эту самую проституции и этого самого товарища Иону. Он, конечно, ходит в проституток и конечно ...
- Не судите по себе! - Вспыхнул Иона.
- Вы не ходите? - Удивился Мирон.
По сборам прошел ропот возмущения.
Мирон будто не заметил ничего. Только в губах промелькнула веселье.
- Прошу лиц не трогать! - Строго заметил председатель.
- Меня это удивляет ... поднял брови Мирон. - Недели три назад товарищи Петр, Рисецький и товарищ председатель вместе с вами были в публичной доме ... Разве не так, товарищ, Петя?
- O, j-а-а ... - По немецки протянул Петр таким тоном, будто гордился, что был, и важно расправил небольшие усики.
Председатель и Рисецький покраснели. Иона же быстро шагнул вперед и, взмахнув рукой, закричал:
- Я ходил туда, чтобы наблюдать таких ... как вы и ваш товарищ Петр! Можете даже в его спросить!
- Совершенно верно! - Степенно и беззаботно подтвердил Петр. -Товарищ Иона только подержал на коленях маленькую грешницу и в чистоте ушел. Мы же все остались.
Послышались возгласы возмущения и смех. Коля-то лихорадочно и громко доказывать Жени.
- Это низко и гадко! - Вдруг быстро с негодованием поднялась в углу Вера. - Это обычная манера господина Мирона отвечать на неприятные для его вопросы. Мы не имеем желания здесь слушать о всякой мерзость! Слышите! Вы отвечайте на поставленные вопросы. Голове! Следите же за порядком собрания!
Председатель шептался с Сергеем. На возглас Веры обернулся и постучал карандашом по столу. Красивые глаза ему злобно блестилы, с щек не сошли еще красные пятна.
Мирон, казалось, любовался из всего, что делалось и из любопытства присматривался к лицу. На выкрик Вирин улыбнулся.
- Товарищ Мирон! Вы хотите отвечать на запрос организации? - Вдруг резко спросил председатель. В гостиной стихло.
- Я же, одповидаю, - сказал Мирон.
- В таком случае прошу лиц не трогать. Это не ответ. Ваше слово.
- Вам же вопрос поставлен ясно, - закричала опять Вера, - не крутитесь и отвечайте: или вы признаете в проституции зло или нет?
- Признаю, - улыбнулся Миром.
- А-а ... В чем же это зло?
- В чем? Хм ... Много в чем ... Ну, хотя бы в том, что "порок торжествует, а добродетель унижается. Что топчется нравственность, что человеком пользуются, как каким либо мужиком в помещичьей экономии.
Вера побледнела и сильно закусила губу.
- А еще в чем? - Не зводючы с его потемневших глаз, глухо, угрожающе бросила.
- Еще? Хм! Мало ли в чем? - Пожал он плечами. - Ну, скажем, еще хотя бы в том, что ни одна порядочная женщина не гарантирована от измены мужа с этими животными. Ни одна мать не может быть покойной за своего сына. Ни одна порядочная девушка не может вечером выйти на улицу, чтобы не наткнуться на этих Падший. И мало того, они иногда имеют наглость появляться в порядочную семью! Разве это не зло? А заботы многим жалосливим дамам, которые приюты впоряжають.
Екатерина Андриевна покраснела.
- Разве это не зло? А дедушкам некоторым разве не забота? Мне случилось однажды слышать об одном уважительного, высоконравственного дедушки, который к тому воспылал братской любовью к другу "твари", что к насилию муссов был прибегнуть. Нашлись глупые люди, которые хотели в суд тянут, но дедушка имел такое довирря в гражданстве, что к суда не дошло. Подумайте, сколько случается порядочным людям страдать из этих мерзких девок!
Иван Андреевич сидел будто ничего и не было, хотя на его бросались быстрые взгляды, но Екатерина АндрИевна в явном возмущению Наклоняясь Семена Васильевича и то быстро и горячково зашептала ему. Семен Васильевич с насмешливо злобной, едва заметной улыбкой, покусював усы, и смотрел себе под! ноги.
Петр улыбался и громко тянул:
- O, ja-a ...
Вдруг к столу председателя подошел Сергей с каким листом бумаги в руках. На висках у его выступили красные пятна, лоб покрылся сеткой, морщин, глаза светились раздраженно и злобно.
- Прошу прощения! Господин председатель! - Начал он громко.
Все затихли и вернулись к нему.
- Учитывая, что господин Купченко через свою очевидную скромность не хочет поделиться с нами своими ценными мыслями что к проституции и одкараськуеться ... - Сергей
как сдержался, - аляповатыми и невежливым шутками, то позвольте мне перечитать собранию вот этого документа. Я его не читал еще, мне его только что дали, но судя по подзаголовке и по некоторым прогляненим мной местам, это должно быть нечто вроде символа веры сторонников проституции. Несколько вроде агитационного программу. Когда собрание ничего не имеют против ...
- Читайте, читайте! - Послышались голоса.
- Господин Купченко, или это письмо вам знаком? - Приподнял вверх бумага Сергей.
Мирон улыбнулся.
- Да, знаком.
- Может, вы согласны с ним?
- Совершенно-ом. . .
- Тем лучше, прошу внимания.
Сергей поправил пенсне и громко, с усиллям розбираючы гектографични буквы, начал читать:
"Отношение к проституции.
"Когда идешь к проституткы, то честно, не лукавя с собой, дай лекций себе, через что идешь к ней.
- Конечно! - Вставил Иона.
"Опытом своей жизни и умом проверьте свое желание. И когда опыт жизни твоей и разум сходятся с желанием твоим, ты прав. Иди и делай, что хочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65