..
- Значит вы сомневаетесь? - Тихо спросил Тарас.
Даша немного заколебалась. Потом посмотрела прямо в лицо ему и твердо, жестко сказала:
- Вот что я вам скажу, Тарас, я не уверена. Себ-то я не знаю. Возможно, что и даст. Но вот что заметьте: как только начнет говорить, следите: когда с первого же намека сгодится и очень охотно, и брать за талию, очень вежливым будет, тогда, значит, не даст. Это уже известно. А когда начнет хмуриться и расспрашивать, - даст. Но последнее очень редко бывает с ним.
- Значит, я ему должен все росказаты? - Глухо спросил Тарас.
- Да ... Но не все ... О сестре не надо. Ну, идите. А я пойду к Вере и Сергея. Вере сказать можно?
- Можно, - тихо, едва слышно ответил он.
- Ну так идите. Быстрее. И не надо так волноваться и впадать в отчаяние. Все обойдется. Идите, хороший, и желаю вам успеха.
Тарас спеша пошел из комнаты, наклонив голову и потирая правого виска. В левой руке был фуражку. Даша заметила его, осторожно взяла из рук и бросила на кровать. Тарас растерянно, не понимая, посмотрел на Даша, но она сейчас же легонько толкнула его и сказала:
- Ничего, это я фуражку. Идите.
- А, да, фуражки. А вы к Вере?
- Да ...
Тарас пошел дальше. В прихожей остановился. Справа была дверь в комнату Сергея, слева - в кабинет Семена Васильевича. Тарас сделал несколько шагов, снова остановился и долго стоял неподвижно, наклонив голову, будто что-то обдумывая. В комнате у Сергея скрипнул стул. Тарас испуганно зкиннувся, быстро подошел к двери кабинета и с отчаянием постучал.
- Войдите! - Чуть слышно сказал голос изнутри.
Тарас вошел. И сразу в глаза ему бросилось желтое, полу освещенное из-под зеленого абажура лицо с вичикуюче упрямыми в его глазами. Большой разное стол к писанию был освещен, но верхняя часть кабинета дремала в пивтьми.
Семен Васильевич узнал Тараса, быстро поднялся и зашамотався. Он имел такую же бородку, как и Сергей, но она подобная сена, что пожелтели от непогоды. Он был лысый и лысину напрасно скрывал седым жидким и длинными волосами с висков. Сам низенький и быстрый. Взгляд ласковый, умный.
- У меня к вам дело, Семен Васильевич, - сейчас же хрипло и одривчасто начал Тарас.
- Пожалуйста, пожалуйста! .. охотно ...
"Згожуеться", тоскливо подумал Тарас.
- Большое дело? Чего вы такой бледный? А? Лечите нервы? Надо лечить, нужно лечить ...
- Я хотел просить вас ... Не могли бы вы дать мне взаймы ... триста рублей ... У меня ...
- Триста рублей? Почему же! .. Можно, можно ... охотно. Очень охотно. Сумма немного того ... но можно будет. Вам очень надо?
,, Не даст ", уже полностью пал духом Тарас, но все же следил, не полезет в кишенню по портфелю, или не обнаружит то иначе своего согласия, но тот стоял, заложив руки в карманы, и очень серьезно, добро, охотно говорил:
- Можно, можно. С большой охотой ...
- Я вам верну яко Мога быстрее, - бегая глазами мимо Семена Васильевича, угрюмо начал опять Тарас. - У, меня очень плохие об ...
- А, голубчик, не надо. Конечно, вернете. Вам сейчас?
- Да, я очень ...
- Хм! Что же мы сделаем? Видите, голубчик, у меня сейчас как раз ... Так неприятно сложилось ... Хм! Сейчас у меня, вышли крупные расходы ... А дядюшки все не везут аренды Беда с ними! Все надеются на "уравнительне землепользовання" или даже на социализацию ... Представьте себе, до сего времени! .. Но, ничего, - приветливо принял Тараса выше локтя, - мы это устроим. Вы немного подождите, а я поищу, и мы это устроим. Да что вы такой бледный? - и Семен Васильевич даже слегка обнял Тараса, сочувственно заглянув ему в глаза.
- Надо лечиться, голубчик, лечиться. Неврастения - это, плохая вещь. Так вы понаведайтесь, мы это устроим. Хорошо?
- Хорошо ... Я это ... До свидания!
Тарас вахлайкувато поклонился и ушел из кабинета. Семен Васильевич вежливо проводил его до самых дверей.
В Тарасовой комнате сидели Вера и Даша. На столе горела уже лампа.
Вера была очень взволнована и лихорадочно говорила то Даре. Даша слушала внимательно, строго похмурившы брови.
Когда вошел Тарас, обе с ожиданием посмотрели на него.
- Ну? - Нетерпеливо спросила Вера.
- Нету. Обещал на днях ... Господи! - Вдруг вскочил он за голову. - Какой же я идиот, болван! Какой дурак! "Триста рублей. Как три копейки Как он должен смеяться надо мной, как он должен смеяться! Ох, как мне стыдно!
Вера покраснела.
- Ну, чего же стыдно? Чего стыдно? - Виновато заторопилась она. - Никакого стыда нет. I смеяться он не будет. Это он так ... Он даст. Мы с Сергеем еще поговорим с ним. Нехорошо, что вы ушли, надо было не так. Но это ничего ... Мы это ...
Даша внезапно поднялась и, обратившись к Тарасу, строго сказала:
- Я лично, Тарас, ничем вам помочь не могу. Слышите? У меня нет ни копейки. Делайте как знаете.
И, вернувшись, быстро вышла из комнаты. Тарас рассеянно посмотрел ей в след.
- Она поссорилась с Сергеем, - снова заторопилась Вера. - Не обращайте внимания, она чудачка, в их это всегда с деньгами. Успокойтесь, Тарас, милый, хороший, успокойтесь, мы все сделаем ... Садитесь ... Сюда ...
Тарас машинально сел. Вера умостилась рядом с ним и, взяв его руку, начала с виноватым и жгучим сожалением гладить ее. Тарас отнял руку. Вера, заглядывая ему в глаза, снова взяла ее.
- Не надо! - С мукой бросил он.
- Нет, надо. Я так хочу ... Вот какой непослушный сделался. Сидите тихо!
А сама в то же время тревожно, виновато заглядывала ему в глаза.
Тарас искоса посмотрел на нее и криво улыбнулся.
- Чего смеетесь?
- Да ...
- Ну, что?
- Не скажу. А впрочем ... Я смеюсь тому, что вам нужно, чтобы я ... Чтобы видеть, меня нещасненьким .. Тогда вы ... хорошая у меня. Вам бы надо найти себе какую паршивенькую собачку. Чем поганише и несчастнее тем больше любить и жалеть будете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65