— Вот и хорошо, что осталось,— тут же отозвался Прейман.— А то бы нам и делать нечего Возвращайся домой в Эстонию, а сам и пороху не нюхал
— Да уж немец и до Эстонии добрался,- продолжал боец. — Не так-то просто туда и вернуться.
— А я что говорю? - спросил Прейман. — Поэтому и надо ему как следует по зубам дать, чтобы убрался восвояси.
Бойцы молчали. Сидевший поблизости от Яана сержант-сверхсрочник посмотрел на проплывавший мимо лес и про себя заметил:
— Да уж уходить легче было, чем возвращаться.
Взрывы мин приближались, будто немецкая батарея старалась нащупать их. Вдруг впереди послышалась пулеметная стрельба. Бойцы начали проявлять беспокойство. Они озирались вокруг, пытаясь обнаружить взрывы либо какую иную опасность, следовало уберечься. Круглолицый боец не мог найти места рукам, расстегнул подсумок и перебрал обоймы, затем подтянул ремень, наконец стащил сапог и принялся перематывать портянку. Начальник политотдела наблюдал за ним с легкой усмешкой.
Серж акт-сверхсрочник и тут не упустил возможности съязвить.
— Боишься, что иначе не сможешь как следует деру дать?— ^насмешливо спросил он.
Боец оторвал взгляд от портянки и глянул вверх, лицо его раскраснелось от напряжения.
— Боюсь, трудно будет немца догнать,— ответил он бодро.— Теперь ему такого зададим, что ноги в кровь сотрет, если сапог не подогнал!
Сержант скептически усмехнулся, но не произнес ни слова, свел рот, будто веревочкой стянул его, и тихо присвистнул.
Они подъехали к первому сводному батальону в самый трудный момент. Чуть поодаль стрельба временами становилась яростной. Исполнявший обязанности комбата капитан Огарков, до этого начальник штаба полка, очень обрадовался.
— Немец полез через Шелонь, боевое охранение ведет бой, но, очевидно, отразить не сможет,— коротко доложил он начальнику политотдела. — У меня каждый человек на счету, сейчас же распределим по рогам!
— Капитан, где у тебя всего труднее? — спросил Прейман. Капитан потряс головой.
— У меня сейчас всюду труднее всего Справа от шоссе и слева от шоссе. Или вы разрешите с одной стороны пропустить немца?
— Хорошо, тогда я пойду вправо,— с ходу решил старший батальонный комиссар.
— Возьмите с собой половину людей,— предложил капитан и обратился к Яану: — Лейтенант, будь другом, пойди с остальными во вторую рот\ и прими командование. Это влево от дороги
— Какое командование -— я офицер связи, мне необходимо немедленно доложить комдиву обстановку,— заявил Яан—Полковник ждет.
— Какой может быть доклад, пока не отбросим немца обратно за реку! — воскликнул капитан.— Если он прорвется, то раньше тебя доложится в штабе дивизии! Понимаешь, лейтенант, здесь сейчас идег игра не на жизнь, а на смерть! У меня второй ротой командует старший сержант, комроты садануло осколком мины...
Тяжелая мина взвыла так близко, что Яан невольно пригнулся. Мина рванула за ближайшими деревьями, и осколки ударили по стволам. Прейман поддержал капитана:
— Иди, лейтенант, досталась нам работенка, но ведь некому ее делать.
Стрельба впереди нарастала с каждой минутой. Яан вывел солдат гуськом за собой и трусцой направился влево от шоссе. Следом за Яаном шел сержант-сверхсрочник, за ним круглолицый боец, которого тревожное предчувствие боя заставило перематывать в кузове портянки.
Когда Яан со своим куцым отрядом достиг позиций роты, впереди уже показались наступавшие немцы. Серые фигуры цепью приближались по выгону. Их движение сопровождал автоматный треск. В это же время стал доноситься шум моторов, и вдали на дороге появилось нечто похожее на танк. Яан огляделся. Взгляд его остановился на круглолицем бойце.
— Имя? — выдохнул он.
— Вяйно Кадакас! — поспешно ответил тот, будто ждал возможности представиться.
— Ползите к дороге, Кадакас» и передайте там бойцам мой приказ: все танки пропустить, пешего — ни одного! Ясно?
— Ясно, танки пропустить,— ответил боец.- Но... тогда они навалятся на нас с тыла!
— Они идут по шоссе, нас не тронут, а сзади уж их разделают. Но чтобы ни один солдат не прошел, ни живым, ни мертвым!
— Скорее мертвым! —молодецки крикнул Кадакас и полез. Огонь легкого миномета не давал поднять головы. Мины рвались
с резким, противным звуком справа и слева, впереди и сзади. По позиции роты велся беспорядочный огонь.
— Рота, слушай мою команду! Огонь отставить! — крикнул Яан.— Подпусти ближе! Стрелять только по команде!
Стрельба поредела, временами у кого-то все же не выдержали нервы или голос лейтенанта до всех не дошел. Было видно, как впереди перебежками по кюветам отходили бойцы боевого охранения, временами они задерживались и стреляли по приближавшимся немцам. Плотный огонь автоматов придвигался все ближе. Начали посвистывать отдельные пули, Яан лежал в чьей-то брошенной стрелковой ячейке и наблюдал через низкий бруствер за приближением немцев. Чуть правее от него в аккуратно отрытом пулеметном гнезде выжидал расчет «максима», первый номер вцепился в ручки, второй изготовился на подаче ленты. Время от времени наводчик бросал в сторону Яана умоляющие взгляды. Видимо, ему казалось, что лейтенант излишне медлит с командой.
Мина разорвалась совсем рядом, впереди и правее, Яан ощутил сильный удар в бедро. В блестящей коже планшета виднелась маленькая черная дырочка от осколка, выходного отверстия не было. Яан туг же забыл о ней. Теперь цепь немцев находилась приблизительно в двухстах метрах. Их было примерно два отделения, но шуму они производили много. Вероятнее всего, разведка боем, решил Яан и спустя мгновение скомандовал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154