жизнь всегда шире любой схемы. А некоторые начетчики, считающие себя специалиста-ми в области теоретической криминалистики, пытаются пичкать читателя схоластическими канонами, основанными чуть ли не на постулатах римского права — отделенного от нашего времени социальными революциями и тысячелетиями. Но у каждого общества, у каягдого времени и у каждого поколения свои проблемы, решать которые надлежит людям сегодняшнего дня.
Поэтому, может быть, бригада Богдана Лазни — это тот социальный опыт, в котором так остро нуждается человечество именно в наше время, в эпоху научно-технической революции, космических скоростей и ускорения. Вчераш-
ние преступники, считавшие общественно-полезный труд на благо Родины для себя позором, сегодня — передовики производства. Возможно, Петр Пряников и Богдан Лазня нашли панацею от язвы, разъедающей всякое социальное общество с того момента, как появилась частная собственность и страшное слово: «Мое!» Шахта — не дендрарий, в шахту спускаются не на прогулку. Шахтер «рубает», «мантулит», «подхватывается», «грабарит»... Слова почти жаргонные, но уж очень точно передают состояние труда. Героического, но трудного и опасного, увы, до сих пор, песмотря на то, что современный угольный забой начинен сложнейшей техникой, как межзвездный корабль. Отбывают люди срок наказания... Все в жизни случается. Драка в общественном месте... Поножовщина... Кто-то пострадал, может, даже с трагическим исходом... Но отбыл свое виновный, возвращается к нормальной жизни. И если общество не хочет, чтобы он вновь совершил преступление, ему надо создать общечеловеческие условия, не зачислять в изгои, не ставить в искусственное положение всеми отверженного. Прежде всего, его надо трудоустроить, помочь ему наладить нормальный быт. Ребята молодые, здоровые. Путь в шахту им, конечно, не заказан. Труд, само собой, не для хлюпиков, а заработки — вполне: четыреста — пятьсот. А в бригаде Лазни, которая проходит скоростным методом выработки большого сечения, и семьсот рублей не диво, и тысяча...
— Ну что, Богдан Андреевич, осмотрим вашу машину. Что в багажнике, я уже знаю: квадратненькая сумка-сундук из «тяжелого» брезента: сядешь — не продавится; запаска и ведро.
Лазня удивленно глянул на майора милиции, озадачили его слова Орача.
— Ну и ну! — вырвался возглас удивления.
Иван Иванович достал из кармана ключи, отобранные у Лазни. Взвесил на ладони и передал хозяину.
— Не будем дразнить гусей, Богдан Андреевич, поедем-ка к вам в гараж, тем более, что и с ним надо ознакомит ся, хотя бы в общих чертах.
Лазня с недоумением глядел на связку ключей, объединенных брелоком. Они тяготили его руку. Он был в растерянности.
— Чего тут непонятного? Пересаживаемся в твою машину. Ты — за рулем, я — рядышком. Сергей — за нами следом. Ну так вперед, Богдан Андрееевич.
В глазах бригадира промелькнула благодарность.Когда они подошли к «Жигулям» бежевого цвета, Иван Иванович сквозь стекло увидел на заднем сидении скатанные в рулон и перевязанные толстым, в палец-мизинец, бумажным шпагатом, поролоновые, отдающие золотистой желтинкой матрасы. Это была первая реальная деталь, подтверждающая рассказ-исповедь Лазни.
У Ивана Ивановича стало на сердце потеплее. Хотя... Если разобраться и предположить, что Лазня и в самом деле не имеет отношения к ограблению «Акации», то выходит, что розыск в лице майора Орача пошел по ложному следу. Это еще более усложнит поиск истинных грабителей. За что обычно хвалят розыскника? И суток не минуло, а он по горячим следам вышел на преступника...
Правда, поиск ведется не в одном направлении. Иван Иванович, можно сказать, на вспомогательном, главное же начинается от магазина «Акация», а там всем заправляет опытнейший оперативный работник полковник Строкун. Открывая ключом левую переднюю дверцу, чтобы сесть на место водителя, Лазня из-за плеча взглянув на майора милиции, стоявшего чуть поодаль.
— А... не боитесь, что я — за руль и — айда на все четыре?
— Куда ты дальше Советского Союза денешься? Да и причины перепахивать так свою жизнь, калечить ее, у тебя нет,— спокойно ответил Иван Иванович, мельком глянув еще раз на матрасы, торчавшие из-за стекла салона машины. Он обошел «Жигули».— Открывай, что же ты, хозяин гостеприимный?
Крупногабаритный Лазня медленно, уж очень плотно втиснулся в машину и открыл вторую переднюю дверцу. Гараж как гараж. Добротный. Здесь все такие, из шлакоблоков, крыша — панельная, ворота, конечно же, сварены из листового металла «десятки». Словом, «броня крепка, и танки паши быстры». В ворота врезана обязательная калиточка. Тоже из металла, которому можно было бы найти применение в машиностроении.
«Где-то все это доставалось! — глянул Иван Иванович вдоль стройного, убегающего вдаль, к шлакоблочному высокому забору ряда гаражей-близнецов, которые отличались друг от друга разве что цветом окраски ворот.— Фондовые материалы: листовой металл, уголок, швеллер... Ни в одном магазине за наличные не купишь. Тем более трубы из нержавейки, их и на шахте нет. А тут — проложен дренаж».
Запирались гаражи тоже однотипно — справа налево, посредине ворота перечеркивались мощной накладкой с винтовым, врезанным в ручку замком. На калитке — пара проушин для висячих замков. Гараж Лазни был заперт всего на один замок. В проушине висела надежная «гирька».
«Спешил Богдан Андреевич,— отметил про себя Иван Иванович.— Но выезжал-то он из гаража, с его слов, по делу обычному, рядовому: заправиться бензинчиком. Нужды в спешке будто бы не было. А гараж толком не закрыт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122