АКЦИОНЕРНОЕ ОБЩЕСТВО «ШТАМПА»
Угол улицы Князя Михаила и Обиличевого венца по крайней мере один раз в день выглядел по-европейски. Это бывало чаще всего во время тумана, то есть обычно осенью, примерно между шестью и семью часа ми вечера. Тихий перекресток к этому времени оживлялся — люди выходили из канцелярий, банков, школ и спешили домой, наслаждаясь тем, что могут пройтись по главным улицам среди гуляющей публики. Машины продвигались с трудом, и перед полицейским в белых перчатках раздавались протесты пыхтящих моторов.
На мокром асфальте, в котором отражались силуэты прохожих, окружающих домов и освещенных витрин, ярко горела красная электрическая реклама — огромные буквы оповещали, что в этом высоком, холодном, новом, но уже старом здании на углу помещалось акционерное общество «Штампа». Этот угол был так ярко освещен, тут всегда было так оживленно и шумно, что на другую часть перекрестка как-то не обращали внимания. Там в полумраке тонули маленькие кафтаны, блоки неотделанных плохоньких домишек, овощные лавочки у старых, покосившихся ворот, с корзинами яблок и позднего винограда, освещенными карбидными лампами.
Современная ежедневная газета — это прежде всего здание, которое не отвечает своему назначению. Если газета процветает, то здание оказывается недостаточно поместительным, всегда где-то что-то ремонтируется, ломается или пристраивается; покупают новые машины, устраивают новые кабинеты для редакторов, ставят новые телефоны. И несмотря на все это, остается впечатление чего-то скученного и временного. Если же газета находится в состоянии упадка или даже только застоя, то здание кажется чересчур просторным, быстро разрушается, машины не работают, а потому начинают ржаветь и портиться и, хотя все стоит еще на своих местах, отовсюду веет особым затхлым запахом запустения. «Штампа» со своими двумя выпусками, утренним и вечерним, причем последний принужден был уже сокращать количество страниц, постепенно приближалась ко второму типу газет. Здание «Штампы» было построено на скорую руку из старого материала на развалинах бывшего винного погреба, разрушенного бомбардировкой в 1914 году, и, хоть фасад его был выложен искусственным камнем и украшен огромной световой рекламой, оно не было рассчитано на долговечность. Большую ротационную машину, помещавшуюся в бывшем винном погребе, перенесли на бетонный фундамент, но это не помогло. Стоило машину пустить в ход, как все здание начинало сотрясаться и дребезжать: и световые рекламы, и кривые, тесные коридоры, и комнаты с окнами, выходящими на глухие стены соседних домов, и линотипы, и телефоны, и машины для стереотипии, в которых кипит свинец, и круглые стенные часы, и желтые перегородки в административном отделе. Все здание представляло собой огромный
расхлябанный музыкальный ящик из сухих бревен, связанных для прочности железными балками и бетонными плитами. Но сила и ценность всякой газеты, в том числе и «Штампы», никогда не зависели от потрескавшихся потолков или деревянных лестниц; силу ее составляет капитал, скрытый за этим облезлым фасадом, а ценность создают люди, запертые в этих темных помещениях, в сырых фотолабораториях, цинкографических и телеграфных кабинах, в канцеляриях, машинных отделениях, подвалах и на чердаках. Ценность газеты — это вложенный в нее труд людей.
Но Байкич, который сидел, устало склонившись над столиком, с красным чернильным карандашом в руке, испытывая острую боль в груди и между лопатками от долгого сидения и задыхаясь от запаха сырой бумаги и типографской краски, сам по себе не представлял никакой силы. За восемьсот динаров в месяц он два раза в сутки прочитывал восемь, шестнадцать или тридцать две страницы «Штампы», по четыре столбца на каждой, с нонпарелями, петитами и марашками, и красным карандашом исправлял набранные «у» или «о» на «а» или «е». Он не имеет права ни пропустить, ни задержать то или иное известие. Байкич всего-навсего «технический работник». Еще более незначительную силу представляет Андрей Дреновац со своими большими знаниями, кроткими голубыми глазами и бородой.
«Андрей, не хватает еще пол полосы для «новейших технических изобретений» (или для «любви маленькой Долли» — безразлично) — и Андрей обмакивает перо и начинает строчить — вот что такое Андрей! А разве можно назвать силой всех этих репортеров и сотрудников, которые вынуждены проводить ночи в вагонах, подниматься с постели чуть свет, на десятиградусном морозе, с полу отмороженными носами и окоченелыми пальцами часами топтаться на железнодорожных платформах или в подъездах министерств, месить периферийную грязь, следуя за машиной, везущей израненную женщину или раздавленного мужчину! Даже Бурмаз, секретарь редакции, не представляет собой никакой силы. Власть его не простирается за пределы комнаты: «Что за свинство, Николич, были вчера в полиции и прозевали этого типа, который покушался на самоубийство!» И только человек, сидевший за стеной, имел право вычеркнуть все, что напишет или «пропустит» Бурмаз, вплоть до его литературного фельетона, которым он особенно гордился. Люди эти полезны лишь вместе взятые, совокупно направляющие свои усилия к одной общей цели. Да и тот человек, который руководит этими совместными усилиями — речь идет о Деспотовиче,— не бог весть что может сделать; за его спиной — правление акционерного общества «Штампа», а за этим правлением — безликая масса общенациональной партии (и в ней — фракция Деспотовича), поля, леса, рудники, водный транспорт, банки с их правлениями, экспорт, импорт, общие интересы, международные рынки, новые правления — таинственные, невидимые, анонимные, заседающие за круглыми столами депутаты, мечтающие о министерских автомобилях, причем каждый из этих людей придерживается своего вероисповедания, своей организации, своей партии, и все вместе они связаны золотой проволокой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165