— Да, места не слишком много, не очень-то развернешься.
— Зато и стоит немного,— сказал Нийло.
— Да и холодно здесь.
— Может, кофе сварить? Заодно погреемся. Правда, ведь это очень удобно — убьем двух зайцев.
— Против кофе я ничего не имею.
Нийло прибавил дров в плиту и поставил кофейник.
— Ты уже поел? — спросил он у гостя.
— Да, перекусил в поезде. Только давно уже.
— Ну тогда мы сейчас...— Нийло открыл шкаф и стал просматривать свои запасы. Он взял хлеб, положил по кусочку масла. В шкафу лежала колбаса. Было нарезано два кружочка. Нийло хотел нарезать еще, но передумал,— может, хватит.
Молча выпили по чашке кофе и съели бутерброды с колбасой. Матти продрог и поэтому выпил кофе чуть ли не залпом.
— Еще налить? — спросил Нийло.
Выпили по второй чашке. Теперь можно было перейти и к делу. Нийло говорил:
— В Хельсинки все так дорого. А как у вас там?
— Да что у нас, живем помаленьку.
— Не видел моих стариков?
— Я у них взял твой адрес.
Нийло догадался, по какому делу приехал Матти.
— Вот я пришел по делу Канервы,— наконец сказал Матти.
— Как доверенное лицо рабочих?
— Мы теперь делегация, о которой, помнишь, мы говорили.
— А Лейла приехала?
— Нет, у нее свои дела, в союзе молодежи.
— И больше никто не приехал?
— Приехал еще Пюеранен. Ты его не знаешь. Так что нас теперь трое. Значит, завтра утром мы прямо пойдем туда и сходим к депутату.
Нийло вздохнул с облегчением:
— Значит, вас без меня уже двое.
Матикайнен посчитал это за скромность. Положив руку на плечо юноши, он пояснил:
— Один или два — это мало. Трое — уже делегация.
— Завтра?
— Да, завтра. Не стоит затягивать.
— Но ведь я никогда не был членом таких делегаций...
— А тут никаких дипломатических способностей и не требуется. Это делегация рабочих. Скажешь, как обстоит дело, и стой твердо на своем.
— Это-то как раз я и не умею.
— Тебе ничего уметь и не надо,— успокоил Матикайнен.— Я представлю членов делегации, а потом мы с Пюе раненом изложим дело. А ты только будешь присутствовать.
— А там обязательно всех представлять? И имя и место работы, да?
— Разумеется.
— Ну я не знаю... Может, вы все-таки пойдете без меня?
— Нийло, но ты же ведь согласился. Речь идет об интересах рабочего класса.
— Но разве я так твердо обещал? Я ведь не знаю ни Канерву, ни условий его работы.
— Неужели ты в самом деле не знаешь? Что с тобой?
— Интересы рабочего класса... Но я-то ведь не...
— Да кто же ты? Да кто же ты тогда?
Нийло чувствовал, что Матикайнен сердится и сдерживает себя, чтобы не сказать что-то резкое.
— Понимаешь, я еще только поступил на работу к коммерции советнику и...
— А при чем здесь коммерции советник?
— Я служу у него.
— А ты ему скажешь, что рабочие дали тебе поручение выступить от их имени. На два-то часа он тебя отпустит. Такие вещи и коммерции советник должен понимать.
Нийло даже вспотел. Он вспомнил слова коммерции советника, сказанные ему при первом же разговоре: «Надо всегда помнить, у кого состоишь на службе. Интересы компании прежде всего... и даже образ мыслей и поведение...»
А теперь ему надо отпрашиваться среди рабочего дня — и зачем? Затем, чтобы выступать от имени рабочих. Разве это как-то вяжется с интересами компании? Кроме того, он не уверен, есть ли прок от таких делегаций. Да и Матти вполне обойдется и без него. Так что Нийло ничем помочь не может. А неприятности могут быть...
— Слушай, Матти, я, наверное, не пойду.
Матти пристально посмотрел на него. Глаза его сузились.
— Так.
Вздохнул и помрачнел. Нет, Матти не опасался, что пострадает дело Канервы. Здесь потеряно что-то другое. Впрочем, было ли что терять?
— Ну, раз нет, так нет. Ничего не поделаешь.— Матти отодвинул пустую чашку из-под кофе и поднялся.— Обойдемся без тебя.
— Куда ты? — забеспокоился Нийло.— Переночевал бы у меня.
— Да я вижу, что здесь для меня и места-то вроде нет,— усмехнулся Матикайнен.— Ни для меня, ни для кого другого.
— Конечно, места мало, мы ж не господа. В тесноте — не в обиде. Я постелю себе на полу...
— У меня здесь есть друзья и найдется где переночевать.
Нийло стоял подавленный. Почему отец Мирьи так говорит с ним? Ведь раньше он никогда не говорил с ним в таком тоне.
— Матти, ты не обижайся,— проговорил Нийло заискивающе,— ты одно дело, я — другое. Ты же понимаешь, какие теперь времена. У меня жизнь только начинается.
— Да, начинается. И хорошо начинается. Ну ладно.
—»1 Подожди, я провожу тебя. Хоть до трамвая.
— Я один дойду. У тебя плита топится. За ней ты присмотри. Я пошел. Спокойной ночи.
Шаги Матти прогрохотали по крутым ступеням и затихли.
Недели шли одна за другой. Все дни были похожи один на другой. Так что их можно было даже не считать. Однако что-то все-таки менялось. Управляющий филиалом компании, где работал Нийло, начал посматривать на него более благосклонно. Он уже говорил:
— Стоит ли смотреть? Ведь вы, Нурми, сделали все правильно. Так что отправляйте.
Заходя в филиал, коммерции советник тоже останавливался и заговаривал:
— Ну, как поживаем? Да, да, значит, хорошо. Ну что ж, пусть и впредь будет так. Ну, всего хорошего.
Однажды Кархунен позвал его к себе и начал сердито:
— Ну как же вы, Нурми, так? Мне позвонили из отделения общества «Финляндия — СССР». Разве мы вам запрещали посещать собрания общества?
— Нет,— смутился Нийло.
— Почему же вы тогда не ходите на собрания?
— Я подумал... вы, господин коммерции советник, сказали, что интересы фирмы, образ мыслей и поведение служащих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112