А этот и за чистотой не следит, и с матросов как положено не спрашивает. Менять надо боцмана. В отпуск собирается. Пусть идет с миром. А потом переходит на другое судно.
И вот еще с выгрузкой. Добился ли ее второй — грузовой — помощник? Отвоевал ли еще один кран?
Раздумывая о своих служебных делах, Николай Степанович все же не без удовольствия шествовал с женой по умытым утренним туманом улицам, ощущая на щеке тепло неяркого солнца. В пароходство лучше зайти попозже — с Лелей. Сейчас все на диспетчерском. Завтра вечером пригласить друзей, товарищей, отметить приход.
— Ты не возражаешь, если я позову к нам стармеха с женой и Начальника рации Виктора Ковшова? Твоего земляка-ленинградца? — спросил Николай Степанович, когда жена, проводив его до проходной порта, собралась идти к троллейбусу.
— Почему земляка? Ведь я родилась на Украине. Ты всех зови. А Виктор мне особенно симпатичен.
— Ну, еще бы! Благодаря ему твоего супруга Николая Терехова — да и весь экипаж — похвалили. Мы первыми приняли СОС с гибнущего чужого корабля. Первыми сообщили его координаты. Да, радист Виктор знатный
и вообще хороший парнишка. Так я тебя жду на судне. Только ты поскорей.
Николай Степанович не спеша подходил к «Иртышу». Вот уже третий год он капитаном. Иной раз и не верится, что командует этим мощным красавцем. Смел ли мечтать о таком судне, когда, демобилизовавшись из армии, шел по причалу на закопченный буксирчик мимо настоящих кораблей? Тогда он, Терехов, по своей молодости и скромности не решился бы и матросом попроситься на «Иртыш». Да и не было еще таких «Иртышей».
Так же не торопясь, вошел к себе в каюту. Ну и беспорядочек он устроил вчера, уходя с судна! Пусть все лежит, только задернуть штору в спальню. Леля уберет. Ведь он, наконец, дома.
Капитан сел за письменный стол и вызвал второго помощника. Все в порядке с выгрузкой и с документами, и даже дополнительный кран обещали дать к вечеру.
— Прислали доктора,— сказал помощник, собирая со стола свои бумаги.
— Пусть зайдет.— Николай Степанович откинулся на спинку кресла. Все отлично. Простоя не будет, а сэкономленное в рейсе драгоценное время засчитают в план.
— Разрешите? Здравствуйте!
В проеме дверей стояла молодая женщина. Густые черные, с синеватым отливом, волосы падали ей на плечи.
— Прошу вас, садитесь.
Женщина села на диван, поправила юбку на коленях, обтянутых тончайшими ажурными чулками, и улыбнулась.
«Неужели доктор? — подумал капитан.— Постарше, что ли, не нашли? И вообще, лучше бы мужчину...»
Она не спеша раскрыла сумку, достала документы и протянула Николаю Степановичу.
Так и есть: направление отдела кадров. «Татьяна Константиновна Лазарева направляется врачом на теплоход «Иртыш».
— Вы уже плавали? — спросил Николай Степанович первое, что пришло в голову.
Она подняла на него узкие светлые глаза, опушенные густыми ресницами.
— Только пассажиром. Но вы не беспокойтесь.— Поспешно добавила: — Я не укачиваюсь.
— Разве в этом дело?
— Обязанности свои представляю. Постараюсь, чтобы мной были довольны.
Николай Степанович повернулся на своем вертящемся кресле к столу и положил на стопку бумаг направление отдела кадров.
— Мне очень хотелось пойти в рейс именно с вами,— с некоторым нажимом Лазарева продолжала, стараясь встретиться с Тереховым взглядом.
— Почему именно со мной? — ледяным тоном спросил капитан.
— Не с вами лично,— ничуть не смутилась Лазарева.— А на «Иртыше», с экипажем, о котором столько пишут в газетах. В нашей морской газете,— поправилась, встретив удивленный взгляд капитана.— До этого я работала в больнице моряков.
— М-м-да...— неопределенно хмыкнул Николай Степанович.— Значит, так,— он заглянул в направление,— Татьяна Константиновна. Идите сейчас к старшему помощнику. Он позаботится о вашем устройстве, покажет лазарет, познакомит с обязанностями.
Капитан встал, давая понять, что разговор окончен.
— Хорошо,— сказала Лазарева и улыбнулась.
— И по всем вопросам прошу обращаться к старпому, — добавил Николай Степанович.— Всего доброго.
Когда дверь за Лазаревой закрылась, он вызвал по телефону старшего помощника.
— Я направил к тебе нашего врача, Пал Палыч. Ах, уже видел и знаешь. Тем лучше. Займись ею.— Капитан с досадой бросил трубку. «В рейс именно с вами...» Еще романы начнет крутить. Кому это нужно?
ГЛАВА 3
Ну почему она наговорила столько резких слов, слов, которых говорить не следовало?! А ведь не раз убеждала себя: надо сдерживаться.
Хозяин удобного кабинета не привык, чтобы вещи называли своими именами. И она, Елена, знает, что есть множество обтекаемых, корректных фраз, выражающих, по сути, то же самое, но не режущих слух начальству.
Все бы обошлось, если бы вместо слов «Вы попираете закон» она сказала: «Получилась небольшая неувязка». Или так: «Решение, которое вы собираетесь принять, будет не совеем правильным». Пожалуй, так выражаться
удобней. Но нужно ли? Противны эти скользкие обороты. Теперь будет звонок в депутатскую группу. Звонок не о том, зачем приходила Ярошенко, а о ее вызывающем тоне, резкости. И главное потонет в этих разговорах.
Но как было сдержаться, если черное при тебе называют белым?! Уж этот деятель из жилотдела знает, как подтасовать факты, как доложить начальству, сопровождая каждую бумажку своими комментариями. Но и бумажкам грош цена. Если им верить, то Ясинева и ее мать какие-то авантюристки. В последний год войны старуха получила ордер на комнату для дочери, которая была еще на фронте. В этой комнате Ясинева живет и по сегодняшний день. А мать давным-давно перебралась к сыну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126