ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Потому что никто из вас не выглядит удивленным.
Бутч прокашлялся, словно привлекая к себе внимание:
– Я нужен был ему для зачистки. А Ви пытался его переубедить.
– Роф, как давно это началось? – выпалил Рейдж.
– С тех пор, как ушел Фьюри.
– Да ты издеваешься.
Зи подошел к одному из окон, протянувшихся от пола до потолка, и, несмотря на опущенные ставни, он смотрел на них, словно мог видеть скрывавшиеся за ними земли.
– Чертовски хорошо, что ты не помер там.
– Думаешь, я сражаюсь как девчонка только потому, что теперь сижу за этим столом? – обнажил клыки Роф.
– Итак, давайте все расслабимся, – послышался из динамика голос Фьюри. – Сейчас мы в курсе, и в ближайшем будущем все изменится. Никто не будет сражаться в одиночку, даже если мы будем выходить тройками. Но мне нужно знать, станет ли это общеизвестно? Ты собираешься объявить об этом на заседании Совета послезавтра ночью?
Боже, эта счастливое заседание – не совсем то, чего он ждал с нетерпением.
– Думаю, я пока придержу эту информацию.
– Да, – выдал Зи, – действительно, нахрена быть честным?
Роф проигнорировал это замечание.
– Но я собираюсь рассказать Ривенджу. Я знаю, что некоторые члены Глимеры ворчат по поводу набегов. Если это дело наберет серьезные обороты, он сможет успокоить народ подобными сведениями.
– Мы закончили, – произнес Рейдж ровным тоном.
– Да. Закончили.
– Тогда я пошел.
Голливуд вышел из комнаты, Зи – прямо за ним: еще две потери из-за бомбы, скинутой Рофом.
– Так, как Бэт восприняла новость? – спросил Ви.
– А как, по-твоему? – Роф встал на ноги и последовал примеру ушедшей парочки.
Пора найти Дока Джейн и зашиться, если, конечно, раны еще не затянулись.
Он должен быть готов к тому, чтобы выйти завтра и сражаться.
***
В холодном ярком утреннем свете, Хекс дематериализовалась вдоль высокой стены прямо в гущу облетевших толстых кленов. Особняк располагался на своих акрах как серая жемчужина в филигранной оправе, тонкие, раздетые на зиму образцовые деревья возвышались вокруг старого каменного дома, крепя его к холмистому газону, держа на земле.
Слабое декабрьское солнце изливало свет, из-за чего очертания, обычно мрачные в ночи, казались еще более древними и едва различимыми.
Ее солнечные очки были практически черными, уступка, которую ей приходилось делать своей вампирской стороне, если она выходила при свете дня. За линзами ее зрение оставалось острым, и она видела каждый датчик движения, каждую лампочку камер безопасности и каждое витражное окно, закрытое ставнями.
Нелегко будет зайти внутрь. Эти штуковины без сомнений были укреплены сталью, а, значит, дематериализоваться внутрь даже при поднятых ставнях – не вариант. А симпат в ней чувствовал, что внутри полно народу: персонал на кухне, кто-то спал наверху, другие – сновали вокруг. Этот дом не был счастливым, эмоциональные сетки жильцов были полны темных, мрачных чувств.
Хекс дематериализовалась на крышу главной секции особняка, напустив симпатскую версию миса. Он не скрывал ее полностью, она, скорее, становилась тенью среди теней, отбрасываемых вытяжками и климат-контролем, но этого было достаточно, чтобы обойти датчики движения.
Приближаясь к вентиляционной шахте, она нашла стальной лист толщиной с линейку, который был прикручен к металлическим боковым стенкам. Та же история с вытяжками. Накрыты толстым листом стали.
Не удивительно. Здесь очень хорошая охранная система.
Проникнуть сюда ночью было бы легче, используя пилу на батарейках на одном из окон. Территория прислуги в задней части дома представлялась хорошим местом для вторжения, учитывая, что персонал будет занят своими обязанностями, и там будет тише.
Внутрь. Найти цель. Устранить.
Согласно инструкциям Рива, труп нужно оставить на виду, поэтому она не станет прятать тело или избавляться от него.
Пока Хекс шла по мелкой гальке, рассыпанной по крыше, шипованые скобы[76] вокруг ее бедер впивались в мышцы с каждым шагом, боль выкачивала из нее энергию и обеспечивала необходимую концентрацию – и то, и другое помогало держать потребности симпата на задворках сознания.
На ней не будет повязок, когда она придет сюда выполнить работу.
Хекс замерла и взглянула на небо. Сухой резкий ветер предвещал снег, и в скором времени. На Колдвелл надвигается зимний мороз.
Но в ее сердце он поселился уже очень давно.
Под своими ногами, она вновь ощутила людей, считывая их эмоции, чувствуя их. Она убила бы их, если бы ее попросили. Уничтожила бы без раздумий и колебаний, пока те лежат в своих кроватях, исполняют служебные обязанности, перекусывают или встают, чтобы по-быстрому сходить в туалет и снова лечь спать.
Грязные мокрые останки смерти, вся та кровь, беспокоили ее не больше, чем Х&К[77] или Глок[78] заботили бы пятна на ковре, грязь на кафеле или кровоточащие артерии. Красный цвет – единственное, что она видела, выполняя задание, и, кроме того, спустя какое-то время эти выпученные испуганные глаза, рты, пытающиеся поймать воздух, перестают отличаться друг от друга.
И в этом заключалась великая ирония. При жизни, все – снежинки особых и прекрасных пропорций, но когда приходит смерть, предъявляя свои права, от тебя остается безымянная кожа, мышцы и кости, остывающие и разлагающиеся с предсказуемой скоростью.
Она была пистолетом, курок которого спускал ее босс. Он жал, она стреляла, тело падало, и, несмотря на то, что чьи-то жизни менялись навсегда, для всех остальных, включая ее саму, солнце продолжало вставать и садиться за горизонт.
Таков был курс ее рабских обязательств, с ее точки зрения:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208
Бутч прокашлялся, словно привлекая к себе внимание:
– Я нужен был ему для зачистки. А Ви пытался его переубедить.
– Роф, как давно это началось? – выпалил Рейдж.
– С тех пор, как ушел Фьюри.
– Да ты издеваешься.
Зи подошел к одному из окон, протянувшихся от пола до потолка, и, несмотря на опущенные ставни, он смотрел на них, словно мог видеть скрывавшиеся за ними земли.
– Чертовски хорошо, что ты не помер там.
– Думаешь, я сражаюсь как девчонка только потому, что теперь сижу за этим столом? – обнажил клыки Роф.
– Итак, давайте все расслабимся, – послышался из динамика голос Фьюри. – Сейчас мы в курсе, и в ближайшем будущем все изменится. Никто не будет сражаться в одиночку, даже если мы будем выходить тройками. Но мне нужно знать, станет ли это общеизвестно? Ты собираешься объявить об этом на заседании Совета послезавтра ночью?
Боже, эта счастливое заседание – не совсем то, чего он ждал с нетерпением.
– Думаю, я пока придержу эту информацию.
– Да, – выдал Зи, – действительно, нахрена быть честным?
Роф проигнорировал это замечание.
– Но я собираюсь рассказать Ривенджу. Я знаю, что некоторые члены Глимеры ворчат по поводу набегов. Если это дело наберет серьезные обороты, он сможет успокоить народ подобными сведениями.
– Мы закончили, – произнес Рейдж ровным тоном.
– Да. Закончили.
– Тогда я пошел.
Голливуд вышел из комнаты, Зи – прямо за ним: еще две потери из-за бомбы, скинутой Рофом.
– Так, как Бэт восприняла новость? – спросил Ви.
– А как, по-твоему? – Роф встал на ноги и последовал примеру ушедшей парочки.
Пора найти Дока Джейн и зашиться, если, конечно, раны еще не затянулись.
Он должен быть готов к тому, чтобы выйти завтра и сражаться.
***
В холодном ярком утреннем свете, Хекс дематериализовалась вдоль высокой стены прямо в гущу облетевших толстых кленов. Особняк располагался на своих акрах как серая жемчужина в филигранной оправе, тонкие, раздетые на зиму образцовые деревья возвышались вокруг старого каменного дома, крепя его к холмистому газону, держа на земле.
Слабое декабрьское солнце изливало свет, из-за чего очертания, обычно мрачные в ночи, казались еще более древними и едва различимыми.
Ее солнечные очки были практически черными, уступка, которую ей приходилось делать своей вампирской стороне, если она выходила при свете дня. За линзами ее зрение оставалось острым, и она видела каждый датчик движения, каждую лампочку камер безопасности и каждое витражное окно, закрытое ставнями.
Нелегко будет зайти внутрь. Эти штуковины без сомнений были укреплены сталью, а, значит, дематериализоваться внутрь даже при поднятых ставнях – не вариант. А симпат в ней чувствовал, что внутри полно народу: персонал на кухне, кто-то спал наверху, другие – сновали вокруг. Этот дом не был счастливым, эмоциональные сетки жильцов были полны темных, мрачных чувств.
Хекс дематериализовалась на крышу главной секции особняка, напустив симпатскую версию миса. Он не скрывал ее полностью, она, скорее, становилась тенью среди теней, отбрасываемых вытяжками и климат-контролем, но этого было достаточно, чтобы обойти датчики движения.
Приближаясь к вентиляционной шахте, она нашла стальной лист толщиной с линейку, который был прикручен к металлическим боковым стенкам. Та же история с вытяжками. Накрыты толстым листом стали.
Не удивительно. Здесь очень хорошая охранная система.
Проникнуть сюда ночью было бы легче, используя пилу на батарейках на одном из окон. Территория прислуги в задней части дома представлялась хорошим местом для вторжения, учитывая, что персонал будет занят своими обязанностями, и там будет тише.
Внутрь. Найти цель. Устранить.
Согласно инструкциям Рива, труп нужно оставить на виду, поэтому она не станет прятать тело или избавляться от него.
Пока Хекс шла по мелкой гальке, рассыпанной по крыше, шипованые скобы[76] вокруг ее бедер впивались в мышцы с каждым шагом, боль выкачивала из нее энергию и обеспечивала необходимую концентрацию – и то, и другое помогало держать потребности симпата на задворках сознания.
На ней не будет повязок, когда она придет сюда выполнить работу.
Хекс замерла и взглянула на небо. Сухой резкий ветер предвещал снег, и в скором времени. На Колдвелл надвигается зимний мороз.
Но в ее сердце он поселился уже очень давно.
Под своими ногами, она вновь ощутила людей, считывая их эмоции, чувствуя их. Она убила бы их, если бы ее попросили. Уничтожила бы без раздумий и колебаний, пока те лежат в своих кроватях, исполняют служебные обязанности, перекусывают или встают, чтобы по-быстрому сходить в туалет и снова лечь спать.
Грязные мокрые останки смерти, вся та кровь, беспокоили ее не больше, чем Х&К[77] или Глок[78] заботили бы пятна на ковре, грязь на кафеле или кровоточащие артерии. Красный цвет – единственное, что она видела, выполняя задание, и, кроме того, спустя какое-то время эти выпученные испуганные глаза, рты, пытающиеся поймать воздух, перестают отличаться друг от друга.
И в этом заключалась великая ирония. При жизни, все – снежинки особых и прекрасных пропорций, но когда приходит смерть, предъявляя свои права, от тебя остается безымянная кожа, мышцы и кости, остывающие и разлагающиеся с предсказуемой скоростью.
Она была пистолетом, курок которого спускал ее босс. Он жал, она стреляла, тело падало, и, несмотря на то, что чьи-то жизни менялись навсегда, для всех остальных, включая ее саму, солнце продолжало вставать и садиться за горизонт.
Таков был курс ее рабских обязательств, с ее точки зрения:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208