Дальше было уже неразборчиво, да и не больно ее интересовало.

Глава 6. ТРЯПКА

А Валентин Дмитриевич Сабашов только что вышел из отпуска. Если у Турецк
ого отпуск зимой был личной причудой, неким показателем его ценности и д
аже уникальности Ц вот, дескать, захочу и уйду в отпуск посреди самого на
пряженного рабочего времени, Ц то у Сабашова все было как раз с точность
ю до наоборот. Он не сам уходил в отпуск, его отправляли. И не потому, что Вал
ентин Дмитриевич был плохим работником, нет, двадцать пять лет на службе
в городской прокуратуре были примером безупречного служения духу и бук
ве закона. Просто Сабашов был человеком безотказным, настолько безотказ
ным и безропотным, что жена, дочь и особенно сестра жены считали в полном п
раве называть его прямо Ц тряпка. Это прозвище, слава богу, в прокуратуру
не попало, но суть его была и там хорошо известна. Вот даже, например, дело о
гибели «Антея», которое взбудоражило весь город, поручили не ему, а молод
енькому Сюгину, который то и дело звонил: Валя, помоги, Валя, расскажи… Но С
абашов и на это не обижался.
Месячное свое конституционное право Сабашов тоже отгулял не полностью,
его то и дело дергали по служебным делам, хотя никто и не подумал вычитать
из отпуска эти вполне рабочие дни. Собственно, беззаботно гулял Сабашов
всего, может быть, неделю. Успел на три дня смотаться в тайгу, походить на л
ыжах. Взял с собой ружьишко, но стрелять не стал, он не любил охоту, оставля
л это кровавое дело президентам и промысловикам. Просто погулял, подышал
воздухом, поглядел на природу, подумал о жизни, романтически полюбовалс
я звездами, не помышляя их хватать с неба, и даже тихонько помурлыкал себе
под нос (чтобы медведи не слышали, что ли?) несколько бардовских песен шест
идесятнической вольности.
Сам Валентин Дмитриевич был не из этих мест, а вовсе даже с юга, из самой Ял
ты. Все в Сибири было ему чужим, но он, вот есть такие натуры, всеми силами ст
арался это чужое сделать родным, поэтому часто простужался, обмораживал
нос и уши, впрочем, никогда из-за таких пустяков не пропуская работу.
Городской прокурор тоже позвонил Сабашову утром. Валентин Дмитриевич у
же встал, правда, собирался на работу, но столь ранний звонок и его сердце
заставил противно заныть.
Ц Валентин, Ц сразу перешел к делу прокурор города, Ц у тебя там сейчас
что?
Ц У меня есть дела… Ц начал было Сабашов.
Ц У всех дела. Значит, так, у меня к тебе одно известие Ц к нам едет…
«Ревизор», Ц мысленно закончил Сабашов.
Ц …следователь из Москвы. Турецкий. Знаешь такого?
Господи, еще бы Сабашов его не знал! Когда-то был в командировке в Генпрок
уратуре и запоем, как увлекательнейший роман, читал информационное пись
мо о расследовании одного заказного убийства, которое вел Александр Бор
исович. Правда, лично познакомиться не пришлось.
Ц Слышал, Ц степенно ответил Сабашов.
Ц Вот ты к нему прикрепляешься. Самолет в девять утра. Встретишь, введешь
в курс.
Ц А машина будет?
Ц Машина? Нет машины. Ты у нас на что? Ц двусмысленно ответил прокурор.
Сабашов так обрадовался, что даже пропустил возможную у другого, нормаль
ного человека обиду, Ц меня, мол, квалифицированного следователя со ста
жем и опытом, прикрепляют как мальчишку на побегушки.
Ц Есть, Ц коротко ответил Сабашов.
Приготовленные клетчатая рубашка и свитер были отставлены, торжествен
но вынуты белая рубашка, галстук, выходной костюм и туфли.
Валентин Дмитриевич еще раз на всякий случай побрился, щедро опрыскался
«Деним Торнадо» и помчался на аэродром, уже через пять минут почувствова
в, что ноги его превратились в две сосульки.
В аэропорту Турецкий был в семь, полет начался в девять. В Екатеринбург пр
илетели поздней ночью. За это время Турецкий успел подремать, поболтать
с соседом, снова подремать и почитать газету.
Он терпеть не мог переездов и перелетов Ц столько времени пропадало дар
ом. Ну, еще куда ни шло, если перелеты случались в гуще расследования дела.
Было время подумать, сопоставить, наметить, угадать. А теперь? Сидеть и уга
дывать то, не знаю что? Фантазировать? Нет, этого Турецкий терпеть не мог. П
отому что фантазии Ц он часто это видел Ц способны потом увести в такую
непроходимую глушь и пустоту, что только ау! Ничего наперед угадывать не
льзя. Надо собирать, копить, как скупой рыцарь, а потом все само собой слож
ится.
Потом часа три ждали рейса до Новосибирска. Туда прелетели уже утром, но и
здесь пришлось ждать самолет в Новогорск.
Поэтому, когда Турецкий спустился на промерзлый бетон аэродрома в пункт
е назначения, он был раздражен и хмур.
Ц Здравствуйте, Александр Борисович, Ц вышагнул из толпы ожидающих не
большого роста человек с лихорадочно румяными щеками, одетый словно на к
онцерт заезжей знаменитости. Ц Я Сабашов Валентин Дмитриевич из городс
кой прокуратуры. Мне поручено вас… Ой, извините, вот мои документы. Ц Чел
овек суетливо сунулся в карманы и вдруг застыл. Ц Я забыл дома.
Сабашов хотел оправдаться тем, что, такая глупость, начал переодеваться,
а удостоверение забыл.
А у Турецкого вдруг настроение резко пошло вверх.
Ц Здраствуйте, Валентин Дмитриевич. Я у вас, наверное, замерзну, как цуци
к. Можно будет мне устроить какие-нибудь валенки?
Турецкий обожал таких людей. Скромность и безотказность Ц вот это насто
ящие добродетели, Ц в глубине души восхищался он, не отдавая себе отчета
, что эти качества и ему были отнюдь не чужды.
Ц Валенки? Ц почему-то тоже обрадовался Сабашов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22