Но пребывание в обществе этого воина имело свои преимущества… К тому же ворчуна подбадривало то, что он сумел напугать элиту и остался в живых. Благодаря этому воспоминанию он справлялся с паникой и нарастающим раздражением.
– Конечно, ваше превосходительство. Как вам известно, зачастую получается так, что чем проще план, тем больше шансов на успех, поэтому у нас есть надежда, что сработает и этот. Поскольку существует вероятность, что Совет Владык сейчас старательно разыскивает некоего Зуку ’Замамея, вы возьмете удостоверение одного из коммандос, погибших при нападении на человеческий лагерь, и выдадите себя за него. Затем мы вместе предстанем с докладом перед офицером, отвечающим за охрану вражеского крейсера, и объясним, что попали в плен во время сражения, но смогли убежать.
– И что потом? – настороженно спросил воин элиты. – Он ведь может потребовать сравнения ДНК.
– Зачем ему это? – спокойно парировал ворчун. – Бойцов у него не хватает, и тут, словно подарок небес, возникает коммандос. Вот вы сами стали бы рисковать и проверять, а не окажется ли новоприбывший обманщиком? Думаю, что нет. В подобных обстоятельствах любой предпочтет сразу же приписать столь опытного воина к своему войску и еще вознесет благодарственную молитву за такой подарок.
’Замамею понравились эти слова, особенно упоминание про «столь опытного воина», так что он решил согласиться.
– Ладно. А дальше?
– Дальше – если будет это дальше, – устало произнес Яяп, – мы придумаем новый план. А вначале нам нужны пища, вода и метан.
– Хорошо, – сказал ’Замамей. – Запрыгивай в «Баньши», пора нам представиться.
– Вы уверены, что это будет правильно? – тактично спросил ворчун. – Командир может поинтересоваться, где мы пропадали столько времени, если у нас есть «Баньши».
Воин элиты окинул взглядом предстоящий им долгий, трудный путь, а затем вздохнул и уступил Яяпу.
– Согласен. – В голосе ’Замамея зазвучали нотки прежнего высокомерия. – Но мои вещи потащишь ты.
– Конечно, – сказал Яяп, поднимаясь. – А разве в этом были какие-то сомнения?
Пленник дважды пытался покончить с собой, и поэтому его камера была абсолютно пустой и находилась под круглосуточным наблюдением. Существо, которое некогда являлось рядовым Уоллесом А. Дженкинсом, сидело на полу, а обе его руки были закованы в цепи, крепившиеся к кольцу над его головой.
Сознание Потока, о котором человек продолжать думать как о «другом», сейчас затихло, хотя никуда не девалось. Оно мерцало где-то на самом краю восприятия, разгневанное, но ослабевшее. Заскрипели петли открывающейся двери. Дженкинс обернулся и увидел, как в его камеру входят два офицера: мужчина и женщина.
Рядового захлестнуло чувство стыда, он постарался сделать все возможное, чтобы отвернуться. Чуть раньше, еще до того, как охранники приковали его руки к стене, Дженкинс разыграл пантомиму, пытаясь выпросить зеркальце. Один капрал оказался достаточно сообразителен, поднес запрошенный предмет к изуродованному лицу солдата и был напуган его попыткой закричать. Первая попытка самоубийства произошла через тридцать минут.
Маккей посмотрела на сухие, воспаленные губы пленника и подумала, что тот, может быть, хочет пить. Она потребовала принести воды и, получив флягу, вошла в камеру.
– При всем уважении, мэм, я бы не советовал этого делать, – опасливо окликнул ее сержант. – Эти сволочи весьма агрессивны.
– Дженкинс – десантник ККОН, – сурово отозвалась Маккей, – и мы обязаны с этим считаться. Но ваше беспокойство будет учтено. Смотри, – произнесла она, словно учитель, обращающийся к непослушному ребенку, подняв флягу так, чтобы ее мог увидеть пленник, и побултыхав воду. – Если будешь вести себя хорошо, я дам тебе попить.
Дженкинс попытался ее предупредить, крикнуть: «Нет!» – но удалось только забулькать. Ободренная его реакцией, лейтенант отвинтила с фляжки колпачок, приблизилась еще на три шага и уже собиралась наклониться к нему, когда боевая форма атаковала. Бывший десантник почувствовал, как натягиваются цепи и ломается его левое запястье. Он изо всех сил боролся с «другим», чтобы не позволить ему поймать офицера в ножной зажим.
Маккей успела вовремя отскочить назад, и лапы твари промахнулись.
Сзади раздался клацающий звук – это охранник передернул затвор ружья и приготовился стрелять.
– Нет! – крикнула лейтенант, поднимая руку.
Сержант подчинился, но продолжал держать голову боевой формы под прицелом.
– Хорошо, – сказала Маккей, глядя в глаза существа, – пусть будет по-твоему. Но, нравится тебе это или нет, мы должны поговорить.
Сильва тоже вошел в камеру и встал за плечом лейтенанта. Сержант охраны увидел кивок командира и отошел в угол, хотя и продолжал держать оружие наготове.
– Мое имя Сильва, – начал майор. – А с лейтенантом Маккей ты уже знаком. Во-первых, мне хотелось бы, чтобы ты знал: нам обоим крайне жаль, что так вышло с тобой. Мы понимаем твои чувства и сделаем все возможное, чтобы ты получил лучшую медицинскую помощь, какую только может предоставить ККОН. Вот только вначале нам надо убраться с этого кольца. Думаю, я уже знаю как, но это займет у нас некоторое время. До тех пор нам придется удерживать базу. Вот тут-то ты нам и пригодишься. Тебе известно наше месторасположение, также ты знаешь, куда направится Поток. Будь ты на моем месте, если бы тебе пришлось защищать базу от нападения Потока, что бы ты сделал в первую очередь?
«Другой» вцепился правой рукой в левую и с силой дернул, обнажая осколок сломанной кости. Затем, словно надеясь воспользоваться ею как ножом, боевая форма бросилась вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110